— Пустит ли меня твой муж? — усмехнулся Калокир.
— Об этом не тревожься, — улыбнулась Тюра, пятясь к крыльцу. — Добровук может запретить мне что-либо на людях, а дома он надо мной не властен.
— Хорошо, Тюра, — кивнул Калокир. — Я непременно навещу тебя. Меня обязывает к этому все то, что мы с тобой вместе пережили.
* * *
Прежде чем вновь встретиться с Калокиром, Владимир и Добрыня собрали на совет своих ближних бояр. Владимир был несмышленым ребенком в пору, когда его воинственный отец Святослав Игоревич воевал с ромеями на Дунае, поэтому теперь ему хотелось разобраться во всех хитросплетениях русско-византийской политики. Добрыня не участвовал в походах русского войска на Дунай, так как по воле Святослава Игоревича он состоял опекуном при своей сестре Малуше и ее сыне. Поэтому и Добрыня не мог с определенностью сказать Владимиру, что вынудило Святослава заключить союзный договор с Византией и в чем же выгода этого договора для Руси.
Самым рьяным противником любых соглашений с ромеями выступал боярин Перегуд. Этот шестидесятилетний муж в свое время прошел вместе со Святославом через все битвы и походы. Участвовал Перегуд и в последнем походе Святослава на Балканы, поэтому ему были ведомы все обстоятельства, подтолкнувшие Святослава к заключению союзного договора с ромеями.
— Тот злополучный поход к Балканским горам потому и завершился для нашей рати поражением, поскольку ромеи, запросив мира, первыми нарушили мирное соглашение, внезапным нападением выбив наши отряды из болгарских городов, — молвил Перегуд с нотками негодования в голосе. — Как выяснилось позднее, Иоанн Цимисхий, ведя мирные переговоры со Святославом, одновременно стягивал в Царьград войска из Азии. Заключая перемирие, Цимисхий просто хотел выиграть время, чтобы собраться с силами. Собрав огромное войско, Цимисхий запер наши полки в Доростоле на берегу Дуная. Четыре месяца наша рать отбивалась от ромеев на стенах Доростола, а также выходя в поле на вылазки. Когда съестные припасы закончились, а разбить ромеев в решительной битве не удалось, тогда-то Святослав и решился на переговоры с Цимисхием. — Перегуд повернулся к тем из бояр, которые, как и он сам, участвовали в обороне Доростола. — Вы же не дадите мне солгать, други мои. Голод вынудил Святослава пойти на мир с ромеями. При заключении мирного договора Цимисхий навязал Святославу условие, дабы в будущем русское воинство оказывало помощь ромеям по первому их зову.
— Да, все так и было, — сказал боярин Ставр. — Я присутствовал при встрече Святослава с Цимисхием, это было на берегу Дуная. Святослав находился в челне вместе с двенадцатью дружинниками, а Цимисхий, сидя верхом на коне, был на береговом откосе. Крутизна берега не позволила Святославу выйти из челна, поэтому он разговаривал с василевсом, сидя на гребной скамейке. В отличие от нас, ромеи прибыли на эти переговоры в панцирях и шлемах, во всеоружии. Мы же, находившиеся в лодке, все были без кольчуг и без оружия.