От Калокира Добрыня узнал, что ромеи собираются воевать с болгарами, поэтому он предложил послу, чтобы тот убедил Торда и его дружину вступить в ромейское войско. Добрыня также встретился со Стюрбьерном Старки, уговорив его не вступаться за насильника Торда и его смутьянов. Стюрбьерн Старки не меньше Добрыни хотел избавиться от воинов-гаутов, которые при дележе добычи неизменно требовали себе лучшую часть. Он не произнес ни слова в защиту Торда.
Калокиру не составило труда сговорить Торда и его дружинников отправиться вместе с ним в Царьград. Добрыня предоставил Торду и его людям пять больших насадов для путешествия вниз по Днепру и дальше — по теплому Греческому морю.
Торд, негодуя на Стюрбьерна Старки за бездействие на суде, сманил с собой еще около пятидесяти человек из его дружины.
Едва князь Владимир распрощался с Калокиром, как в Киеве объявился воевода Блуд со своей дружиной и слугами. Вместе с Блудом в Киев приехали несколько семей торговцев-иудеев, спасаясь от разгневанного Мешко. Как выяснилось, войску Мешко удалось ворваться в Познань, понеся большие потери. Дружина князя Собеслава, проявив чудеса мужества, пробилась из Познани в близлежащие леса и ушла в Чехию. Таким образом, Собеславу удалось спастись самому и спасти свою семью.
Мешко в гневе разорил дворец Собеслава и обложил жителей Познани огромной данью. Особенно тяжело пришлось живущим в Познани иудеям, которых Мешко ограбил дочиста в отместку за то, что иудеи-ростовщики ссужали князя Собеслава деньгами на ведение войны с ним. Не выдержав такого гнета, иудеи спешно уходили из Познани кто в Чехию, кто в Германию, кто на Русь.
Киевские бояре и купцы встретили беженцев-иудеев с нескрываемым недовольством, ибо знали хваткость людей из этого племени в любом деле. Иудеи, как птенцы кукушки, начиная с малого, постепенно подминают под себя всех конкурентов хоть в торговле, хоть в ремесле.
— Отец твой в свое время изгнал из Киева иудеев вместе с хазарами, — молвили Владимиру бояре и купцы. — Вот и ты ступай по стопам своего отца, княже. Гони отсюда иудеев в шею! Ограбил их князь Мешко и правильно сделал!
Однако Владимир разрешил беженцам-иудеям поселиться в Киеве. Им двигало желание хоть в чем-то досадить Мешко, который за глаза отзывается о нем бранными словами и в душе желает ему смерти.
Блуд в присутствии Владимира поносил Мешко почем зря, но в кругу преданных друзей и слуг он не отзывался с неприязнью о польском князе. Наоборот, Блуд всячески подчеркивал, что Мешко является его другом.