— Вот ещё что, на всякий случай денег возьмите, мало ли…
Он раздал по несколько золотых монет.
Затем открыл уже знакомое окошко на бульвар Капуцинок: — Ну что, идёте? Только из подворотни уходите быстро, зазор времени совсем небольшой.
* * *
Подворотня была облезлая и пахла кошатиной. В принципе, ничем не отличалась от московской, и даже свод был полукруглый. Петров и Сидоров, быстро прошли по ней, вышли в переулок и через пару секунд были на бульваре.
Не такая уж и широкая проезжая часть, так же как и тротуар, использовалась прохожими запросто, без всякого почтения к громоздким каретам и лёгким пролёткам. Платаны с облетевшей корой, высаженные вдоль тротуара, выглядели пегими, но аккуратными. Кора была подметена, а вокруг платанов уложены круглые чугунные решётки для полива. Между платанами стояли лавочки со спинками, с сидениями с двух сторон. Витрины магазинов все были под балдахинами, нависающими над прохожими. Тумбы с афишами стояли на каждом углу. Петров и Сидоров пошли не спеша вдоль бульвара, рассматривая витрины, людей и экипажи. Чуть впереди, наискосок, через проезжую часть бульвара шла молодая женщина в черной шляпке и в синем приталенном платье до пола с пышными рюшами на подоле. Увидев, что ей наперерез едет карета, она, слегка приподняв спереди многочисленные юбки и блеснув белой пеной кружев, пробежала до тротуара, дробно простучав каблучками. Сидоров засмотрелся. И налетел на здорового француза во фраке, и в белом переднике.
Сидоров сказал ему совершенно искренне: — Пардон, месье!
Француз глянул на него, потом на Петрова: — Мсье русские?
Петров удивился: — Да, а откуда Вы узнали? Акцент?
Француз улыбнулся: — Не только, Ваш Государь вчера прибыл в Париж из Шербура, не удивительно встретить в Париже русских. Прошу Вас, посетите моё бистро, мне будет очень приятно Вас обслужить.
Петров и Сидоров переглянулись. Француз, видя их сомнения, представился: — Зовите меня мэтр Крюшо, мой дед в четырнадцатом году обслуживал русских казаков, прошу Вас, мне будет очень приятно!
Петров согласно кивнул, и они зашли в кофейню.
У Александра в голове ожил Николай, оставшийся дома: — Вас куда там понесло? Сказано же было, прогуляться и никуда не встревать.
Петров ответил, тоже мысленно: — Неудобно отказываться, человек приличный. А что ты делаешь в моей голове, мысли подсматриваешь?
Иванов хохотнул: — Да я ладно, вот если бы Ирина подсмотрела мысли Лешки, когда он на мамзель пялился, это было бы весело… Ладно, аккуратней там.
Мэтр Крюшо провел их в кафе, посадил за свободный столик у окна и, извинившись, убежал. Половина столиков в бистро была заполнена, кто кушал, кто пил кофе, кто читал газету, развернув оба листа, как бабочку.