Остановка - тот же первый путь, только за тебя его делает время. Только дышишь ты не свободой, а затхлым воздухом гнилья и першащим в горле сырым табаком. Дышишь всю жизнь, до самого последнего полета. А кто сказал, что будет он, последний полет. Быть может и она, как Шумелка-Мышь, останется дышать этой отравой и после смерти. Награда за выбор первого пути.
А второй? И второй ничем не лучше. Тот, Кто Сидит На Качелях, никогда не пропустит Марушу в Заоблачную Страну. И смерть будет ужасной. Маруша даже боялась подумать, что ей уготовано у выхода из трубы. Никогда не пройти зловещего стража, никогда не добраться до сказочных птиц. Ни на вторую зарю, ни на четвертую. Наверху птичку ждал ужас. Он и сейчас плескался в маленькой груди, затопляя все возможное пространство. Но там, где обрывается труба, сердечко уже не сможет уместить его в себе и разорвется кровавыми клочьями.
Кто нас ждет наверху? Тот, Кто Сидит На Качелях.
С ним не договоришься. Его не обманешь. Можно только приблизиться и посмотреть в глаза, которые открывают проход лишь в одну сторону. В бесконечность последнего полета. Но среди мертвых птиц Маруша не станет прятаться от птенца, жизнь которого сохранить не сумела. Напротив, она отыщет его, и дальше они полетят вместе. Потому что вместе немножко теплей.
Жизнь - мгновение, в которое мы выбираем, с кем нам лететь после смерти.
Вот и бежала Маруша наверх. Плакала, но бежала. Слезы застилали глаза. А потом дунул ветер и сорвал их. И все предметы сразу же обрели четкие контуры. Вот край трубы, вот высохший до бледной серости сломанный репей, вот пучок примятой травы, а вот... И никакой это не Тот, Кто Сидит На Качелях. Просто металлический столбик, врытый в землю, позабывший свое собственное предназначение. Тот, Кто Сидит На Качелях, вовсе не караулил выход. Маруша ахнула от неожиданности, а потом праздник заполнил ее сердце, напрочь прогнав страх. Птичка резво выскочила на свободу и расправила крылья, намереваясь сразу же взлететь.
И тут она вспомнила о звездах. Ведь звезды никуда не делись. Они все так же скользили по небу и срывались вниз, безжалостно разя тех, кто осмеливался гулять в ночь падающих звезд. И что? Снова юркнуть в трубу. Но ведь она уже ПОЗАДИ.
Однако, странное дело, звезды вовсе не спешили обрушиться на маленькую птичку, прижавшуюся к шероховатому металлу.
8
Маруша робко высунулась из-за густо поросшего травой бугорка. Жалящие осколки вонзались в дрожавшую землю где-то неподалеку. Но не здесь. Вокруг Маруши царило некое запретное пространство, границу которого злые звезды пересекать не осмеливались. Пахло травой, сырой землей, червями, копошащимися меж корней. Вырвавшийся из темных низин ветер приносил запахи расколотого дерева и кувшинок.