- Все медлю, - хмыкнул гриф после пятиминутной паузы. - Все не решаюсь. Не могу понять, чего я боюсь, зная суть Ночи Пустозвона?
- И в чем же ее суть? - голосок Маруши задрожал, она чувствовала, что надвигается минута принятия решения.
- Какой я? - глаза грифа смотрели в упор. - Только не думай, КАК надо сказать. Говори то, что первым придет в голову.
- Я тебя боялась, а ты - неплохой!
- Вот! - кивнул гриф. - Ты поверила, что так оно и есть. Соджобо проиграл не потому, что у тебя были шансы на побег. Страх, навеваемый им, не сломил тебя. А заставить твою душу ему поверить не вышло. Поэтому ни одна провокация не поймала тебя на крючок. Мне же ты поверила. А, поверив, проиграла. Теперь ты не можешь противостоять мне. Я перестал быть врагом. Дорога закрыта, а сделать мне ты ничего не можешь. Вот какой финал у нашей сказки. Вот почему ни одна из птиц, ни живая, ни мертвая, не может победить меня в эту ночь! Ну а после финала, каким бы он ни получился, я предпочитаю отдыхать без посторонних.
Развалистой походкой пьяного матроса гриф направился к Маруше. Острие клюва холодно сверкнуло в лучах вырвавшегося на мгновение обрезка луны, который моментально нырнул в одеяло мечущихся облаков, чтобы не угодить в ненужные свидетели.
На Марушу накатило мертвое оцепенение. Не хотелось взлетать. Не хотелось Заоблачной Страны. Не хотелось вообще ничего. Мир маленькой птички готовился обрушиться во тьму, и последние секунды протекали скучно и пусто. Еще чуть-чуть, и кривой клюв полоснет по хрупкой шее, отрывая голову. Ну и пускай! Невидимая липкая паутина опутала не столько крылья, сколько душу. А гриф приближался. Гриф величественно вышагивал. Оставалось всего пять шагов или один сорочинный взмах крыла с небольшим перелетом.
Из-под скрюченного куста выкатился комок серебристого тумана, замер, преградив дорогу страшной птице, и несколько раз нервно стукнул хвостом о землю. То ли мокрая земля поглотила стук, то ли призрачный кот истратил положенные ему звуки давным-давно. Весело зажглись мягким светом два сапфировых глаза.
- Пшшел сс дорроги, - презрительно скривился Тот, Кто Сидит На Качелях. - Ведомо ли тебе, мертвый кошак, что вершится моя ночь. Сейчас я властелин мира, и я не позволяю котам-призракам перечить мне в Ночь Пустозвона.
Кот сжался в комок, а потом прыгнул. Гриф злобно щелкнул клювом, надеясь оборвать полет одним ударом. Но кот метил не в громадную птицу. Призрачное тело пронеслось над пернатым и опустилось на осиротевшее сиденье качелей.
- Для тебя идет Ночь Пустозвона, - мягко сказал он. - А для меня Ночь Первого Снега. Ты же знаешь, что Первый Снег сильнее Звона, ушедшего в Пустоту. Ждущие зиму радуются приходу любимого времени года. А остальные радуются просто так. Потому что красиво!