- Ты - царь птиц? - робко спросила Маруша.
- Дремы, навеянные сонными травами, продолжают путать тебя, - величаво ответила птица. - В Заоблачной Стране нет ни царей, ни королей, ни прочих властителей. Власть - ничто на этих просторах, пронизанных неземным светом. Бескрылые называют меня - Хума. Они верят, что тот, на чью голову я опущусь, станет королем. Они дали мне право выбирать за них своих властителей. Они забыли про изначальное определение: "Чьи мысли столь развиты, что разбивают все ограничения, тот становится подобен королю".
- Почему?
- Потому что видит все миры, все решения, всех правых и виноватых со всех сторон. Но я не вернусь в мир бескрылых. Я возвращаю им право самим совершать поступки и самим отвечать за них. Пускай учатся спрашивать себя, а не кивать, мол, глупая птица опустилась не на ту голову, вот и страдаем мы безвинно, да беспредельно.
41
Разговор продолжился у чудесной яблони, с которой склевывала Жар-птица плоды из огненного золота. Ее хвост алой занавесью прикрывал чуть ли не половину листвы. От перьев исходило мягкое тепло. С другой стороны веяло свежестью от хрустально-чистого ключа. За ручьем раскинулся птичий городок. К ближнему домику у самой кромки поля, где сквозь зелень зреющих злаков проглядывали розовые шарики клевера, торопился Орешек, сжимая в клюве букетик ярких цветов. Из раскрытого окошка доносилось веселое стрекотание швейной машинки. Красношейка творила на праздник обновки для всех подруг.
Хума поглядывал на кромку дальнего леса. Рядом с ним в шеренгу выстроились Ибис, Коршун и Сокол. А Маруша находилась в жуткой растерянности.
- Так мы не летим? - спрашивала она в десятый раз.
- Мы не летим, - сказал Коршун. - Ты же вернешься к Птенцу. Олицетворяя Заоблачную Страну, я не могу надолго покидать ее пределы.
- Но путь - всего-то три зари!
- Для нас три твоих зари - одно мгновенье. Для Заоблачной Страны наше мгновенье - целая вечность, - мягко заметил Сокол, в правом глазу которого сверкало солнце.
- Но почему бы хоть кому-то не вернуться со мной? Чтобы все мне поверили!
- Маруша, - к яблоне грациозной походкой приблизился Ибис. - Разве неверие других затмит правду того, что ты побывала в Заоблачной Стране и разговаривала с нами?
- Нет, но я хочу, чтобы птицы знали!
- О твоем подвиге?
- О моем подвиге!
- А если бы птицы верили в подвиг, который ты не совершала, тебе было бы легче?
- Но я же его совершила!!!
- Ты не ответила на вопрос, - властно вступил Хума. - Так станет тебе легче, если птицы поверят в подвиг, который ты не совершала?