Вслед за этим я увидел знакомое до боли в сердце изображение Белокаменной, сделанное с высоты птичьего полета. Картинка была нереально четкой, к тому же объемной. Не устану повторять, что я не ахти уж какой специалист в компьютерных технологиях, но даже мне было понятно какие массивы информации заключены внутри небольшого прозрачного кристалла.
Сначала под крылом неведомого летательного аппарата, с борта которого велась съемка, медленно проплыл Всероссийский выставочный центр со всеми его многочисленными павильонами, широкими массивами сочной зелени, фонтанами, монументами и прочими достопримечательностями, привлекающими ежегодно миллионы людей, несмотря на то, что от бывшей ВДНХ там практически ничего не осталось.
Наконец территория ВВЦ осталась позади, нас едва не зацепило серпом, сжимаемым могучей рукой многометровой колхозницы. Мы «пролетели» над традиционно многолюдной площадкой между станцией метро ВДНХ и означенным монументом работы Веры Мухиной.
Летающий «глаз» выскочил на просторы проспекта Мира и помчался над легковыми автомобилями, троллейбусами, экскурсионными автобусами, маршрутными газельками и толпами пешеходов в направлении центра столицы. Пролетев несколько километров, он притормозил у одного из десятиэтажных домов так называемой, сталинской постройки, расположенного на четной стороне улицы. Номер дома я не успел заметить, но ориентиры запомнил четко и при необходимости, мне не составило бы труда разыскать это здание.
Повисев пару секунд в воздухе, летающее око скользнуло вниз и теперь уже на высоте человеческого роста стало огибать означенное строение. Многочисленные прохожие не обращали на него никакого внимания, то ли съемочная аппаратура была размером с муху, то ли основательно замаскирована каким-то специальным заклинанием.
Во дворе дома было много зелени, на детской площадке благообразного вида старушки пестовали малолетних внучат, у помойных баков копался грязный тип маргинальной наружности. Еще несколько бомжей, воспользовавшись теплой погодой, возлежали на травке на почтительном удалении от детской площадки, о чем-то оживленно беседовали и угощались содержимым пластиковой канистры с надписью «Автомобильный омыватель стекол». Все эти подробности я отметил без какой-либо задней мысли — исключительно благодаря годами выработанной привычке.
«Глаз» не стал долго задерживаться во дворе, каким-то чудесным образом прямо через запертую дверь он проник внутрь второго по счету подъезда и быстро заскользил вверх по лестнице. Здесь царила тотальная разруха, иначе говоря, перепланировка и ремонт. По всей видимости, какой-то богатенький Буратино скупил все квартиры и решил переоборудовать под личные нужды. Самих рабочих видно не было, но следы их деятельности однозначно свидетельствовали о том, что за дело взялись с огоньком. Двери многих квартир отсутствовали. Дубовый паркет повсеместно снят и сложен вперемешку с мусором. Многие перегородки снесены и громоздятся кучами битого щебня и кирпича. Я представил, сколько понадобится грузовиков для вывоза всего этого, и восхищенно зацокал языком.