В дверях он чуть ли не столкнулся с Викой, которая, окончив музыкальное училище по классу фортепиано, мечтала попасть в консерваторию на отделение вокала, а потому оббивала пороги этого учебного заведения. Широкой улыбкой она остановила Якова. – Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ты тих, как день ненастный? – взяв под руку, говорила ему девушка. – Что, не ладится с белокурой красавицей? А ты, вместо того, чтобы горевать, поставь на другую карту. Обрати взор своих прекрасных чёрных очей на шатенку.
– Не до шуток мне, Вика. – Горько произнес Яков.
– А я и не шучу. – Самым серьёзным тоном заявила она. - Я прошу, более того, я настаиваю на том, чтобы ты угостил меня чашечкой кофе. Ну, Яшенька. Ну, миленький. Что тебе стоит? Ты ведь у нас парень денежный. Но если ты сегодня пуст, то я могу все расходы взять на себя. Я девочка не бедная.
Они зашли в небольшое кафе. Вика так предупредительна и ласкова была с Яковом, что он поделился с ней своими сомнениями, своим незнанием того, куда направиться для дальнейшей учебы.
– Хочешь дружеский совет? – взяла она его за руку. – Поезжай в Ленинград. Я тебе дам адрес моей любимой тетушки. Ты сможешь там не только остановиться и жить, но она поможет тебе с консерваторией. У неё там куча знакомых. Она работает в театральном институте аккомпаниатором.
– Не знаю, - покачал головой Яков, - ничего сейчас не знаю. Может быть и Ленинград.
– У тебя есть мой домашний телефон? – спросила Вика. – Я тебе сейчас напишу.
Яков машинально положил написанный Викой номер в карман, и они вышли на улицу.
– Извини, мне пора, - сказал Яков, - мы сегодня уезжаем с моей учительницей домой, к своим.
– Ну, до встречи. – Пожала Виктория Якову руку. – Успеха тебе и счастья в личной жизни. Спасибо за кофе. Будь здоров. – Вика ушла, с трудом пытаясь сообразить, о какой учительнице идет речь.
Яков заехал за Раисой Михайловной на Пастера, и уже оттуда они отправились на вокзал. Провожала их Симона Дмитриевна.
Он с вещами отправился в купе, предоставив возможность подругам немного ещё побеседовать до отхода поезда.
Но вот состав пару раз дернулся, и проводники стали просить провожающих покинуть вагон. Раиса Михайловна ещё немного постояла в тамбуре, а когда поезд тронулся, подошла к окну и долго махала рукой, прощаясь с дорогой ей Симоной Дмитриевной.
Хотя лето полностью не вступило в свои права, но день значительно увеличился, и было ещё достаточно светло. Раиса Михайловна достала из сумки всевозможные продукты и блюда, приготовленные в дорогу её подругой, и они сели ужинать. Якову есть не хотелось, но запах жареной курицы и всевозможных разносолов разыграли в нем аппетит. Вскоре им предложили и чай.