– Я тоже стал сомневаться в твоей любви, - с горечью ответил Яков. – У меня и в мыслях не было, что я могу быть отвергнут по такой причине.
– А я бы никогда не поверила, что ты с такой легкостью откажешься сделать маленький шажок ради того, чтобы мы были вместе. Видно не судьба. – С горестью заключила Лена.
– Да. Не судьба. – Вторил ей Яков.
Раиса Михайловна говорила по телефону с Яшей недолго. Она настояла, чтобы он немедленно пришел к ней на улицу Пастера. Уже через полчаса они тихо беседовали на диване возле торшера у журнального столика с чашками остывающего чая.
– Всё ли ты сделал обдумано? – говорила воспитательница. – Или ты вообще не думал, когда говорил? В тебе играли обида и злость. А не пожалеешь ли ты о том, что произошло сегодня? Ведь если всё так, как ты мне рассказал, это разрыв.
– Это разрыв. – Как эхо прозвучал придавленный голос Яши. – Уеду я отсюда. Уеду и забуду. Раиса Михайловна, простите меня, ради бога, за то, что взвалил на Вас своё горе, за то, что заставил оторваться от серьезного дела, за то, что вынудил вас пожертвовать своим временем из-за пустяка.
– Что?! Что ты сказал?! – чуть ли не кричала Раиса Михайловна. – Как ты смеешь такое произнести?! Ты сейчас говоришь о любви, как о пустяке. Какое ты имеешь право? При первой неудаче, ты смеешь потерять веру в любовь? А веру в свой талант, в своё предназначение ты ещё не потерял? Ты думал, что всё в жизни гладко, что всё легко, без усилий, без борьбы? – Простите меня, ну, пожалуйста, простите. – Умолял Яша Раису Михайловну. – Я сказал глупость. Это слабость. Это не позволительно. Я понимаю. Я всё обдумаю. Я поборю свою обиду. Но поймите: уж очень больно меня ранили. И пока эти раны затянутся, должно пройти время. А по этому мне надо уехать. Я Вас очень прошу, объясните всё Бессоновым. Сейчас написать что-либо внятное я не сумею. А со временем всё им расскажу.
– Не выдумывай, – несколько спокойнее заговорила Раиса Михайловна, - что бы ты ни задумал, каникулы, или хотя бы часть их, ты проведешь у нас.
Наутро Яков Давидович Кузнецов, согласно поданному заявлению, забрал все свои документы из Одесской Государственной Консерватории.