— Чего еще можно ожидать от особи мужского пола!
Он взглянул вверх — она неотрывно смотрела на него, сложив руки на подоконнике.
— Суть вопроса вам хорошо известна, Элис Линдон: зачем вы лезете вверх по плюшу?
— Чтобы добраться до вас. Хочу поговорить с вами — мне тревожно за вас, Перси.
— Что ж, зато я не желаю беседовать с вами. — Она выпрямилась — и створка окна начала закрываться.
— Я не смогу спуститься, — заявил он.
— Чепуха! — Но из окна снова показалась ее голова.
— Свесь свои косы, о Рапунцель, — льстиво пропел он.
— Это не сказка, а дурной сон, — колко произнесла она и снова исчезла.
Ничего не поделаешь, если ее не смешит даже добрая шутка, остается карабкаться вверх и надеяться, что окно не захлопнется перед его носом. Элис преодолел еще четыре фута — и окно снова широко распахнулось. На этот раз оттуда хлынуло облако коричневого шелка и зависло над ним — он узнал волосы Перси. Его пальцы впились в жесткий плющ, и по всему телу прокатила горячая волна желания. Он некогда видел, как эти волосы свисали перепутанными прядями, насквозь мокрые, слипшиеся от соли, — и они ему тогда ужасно нравились. Теперь они были чистые и шелковистые и пахли розмарином.
Элис зажал прядь волос в кулак и нежно подергал.
— Не рискуйте, — сказала она и убрала волосы, за спину, чтобы он не мог дотянуться. — В детстве мне всегда хотелось проделать это, но я догадывалась, что будет слишком больно держать вес взрослого мужчины на кончике косы.
— Можно войти? — спросил он.
— Да. — Перси исчезла из вида, оставив окно раскрытым, но когда его грудь уперлась в скат подоконника, она протянула руки, чтобы помочь ему подтянуться внутрь. — Самая идиотская выходка на свете! Вы же могли разбиться насмерть.
— Легче, чем лезть по снастям.
Она покраснела — это уже интересно.
— Перси, почему вы здесь?
Она повернулась и прошла в глубь комнаты, к большому столу, — похоже, не собиралась отвечать ему. Элис решил не форсировать разговор и огляделся. Они находились в библиотеке: вдоль стен тянулись полки с книгами. Стопки книг удерживали углы карт, развернутых на столешнице, там же лежало перо и бумага.
— Я не собираюсь замуж, — сказала Перси, не поворачиваясь. — Я поняла, что не могу поступиться своими желаниями: брак — слишком важная вещь, он определяет всю жизнь. Я не желаю обездолить кого-то тем, что не смогу отдать в браке все, что имею. Я приехала сюда затем, чтобы поразмыслить, чем мне хочется теперь заняться, и решила, что буду путешествовать. Подыщу близкую себе по духу пожилую даму в качестве компаньонки и буду открывать свою страну заново. Война, вероятно, скоро закончится, и я смогу затем выехать за границу. Еще мне понравилось сочинять. Я могла бы переделать наш роман и написать о моих путешествиях.