Вчера ее вечерний наряд обнажал гораздо больше прелестей, но — странное дело — он казался скромнее, чем этот распахнутый ворот. Он поднял взгляд. По ее крепко сжатым губам Линдон догадался: она знает, куда он заглядывал. Останься он в Англии в то время, когда она, неразумное дитя, превращалась в соблазнительную женщину, вряд ли эти перемены произвели бы на него такое впечатление — верно, он все равно видел бы в ней малышку Перси. Однако Линдон прекрасно понимал, чего ему хочется сейчас, когда он смотрит на нее.
— Мы оба — пассажиры «Королевы Бенгалии», — сообщил он очевидное, тщась удержать ее подольше возле себя и между тем спровоцировать на более острые высказывания.
Он помнил, как на приеме поддразнивал ее, рассуждая о воздаянии и покаянии, и как эта перепалка неожиданно возбудила его фантазию. Приятно представить, как он барахтается в постели с острой на язычок, свирепой леди Перси и она пытается залепить ему пощечину. Пожалуй, он позволит ей нанести пару ударов, прежде чем…
— Да, — согласилась она настороженно.
Несомненно, некоторые его фантазии отразились на его лице. Элис поерзал в седле и постарался стряхнуть внезапное наваждение, причиняющее ему физические неудобства. Будет лучше, если он продолжит представлять ее тем простоватым товарищем по детским играм, которого не надо было подзывать дважды — зеленоглазая тихоня ловила каждое его движение.
— Вам, конечно, не терпится добраться до дому, — добавила она с вежливой сдержанностью. — Соболезную вам: говорят, лорд Айверн тяжело болен.
— Благодарю.
Он не мог ничего более сказать для продолжения беседы — все, что приходило ему на ум, было или ложью, или лицемерием. Судя по тому письму, что он получил еще месяц назад из замка Линдонхольт, у него были все шансы уже числиться маркизом. Но как бы он ни печалился, никакого искреннего сострадания по отношению к отцу не испытывал. Они никогда не были особенно близки, а обстоятельства их разрыва и вовсе горько вспоминать. Даже если отец еще жив, как сможет он найти общий язык с этим повидавшим жизнь, закаленным двадцатидевятилетним мужчиной? Ведь он помнит его только злым и наивным юнцом, убежавшим из дому.
Кроме того, не следует забывать и о мачехе — Иможен. Что ей ожидать от пасынка, который не пожелал присутствовать на ее свадебной церемонии?
Ей предстоит жестоко разочароваться, если она осталась хозяйкой в доме, полагая, что он простит ее или до сих пор питает к ней нежные чувства. Ей следует удовольствоваться полагающейся вдове долей имущества и убраться в свой особняк. А он намерен в скором времени ввести в родовой замок свою новобрачную. Она представлялась ему нежной, скромной и целомудренной леди, воспитанной в строгих правилах. Он выберет ее из своего круга, она родит ему наследников и будет замечательной хозяйкой дома. Но — никаких сердечных переживаний с его стороны, любовь оставим для идеалистов и романтиков, а он не из их числа. Отныне и навсегда.