* * *
Разведчикам тут же пришлось покинуть облюбованное место для отдыха – возникала реальная опасность блокирования группы превосходящими силами гитлеровцев, а то и полного окружения. А это значит – гибели отряда. Этого допустить было никак нельзя.
– Быстро, наверх, – в горы, – послышалась властная команда взволнованного событием Зорича.
Передвигались очень быстро по извилистой горной тропе. Горы Словакии хотя и старые отроги Карпат, но на них бывали коварные стежки, особенно для партизан при встрече с противником.
Вскоре отряд достиг перевала и оказался в совершенно новом лесном массиве. Восточный скат вершины, у подножия которой приходили в себя гитлеровцы, был крутым. С запада примыкал густой хвойный лес, защищавший группу от ветра и любопытных глаз.
Майор Зорич приказал именно здесь сделать привал. Выставив боевое охранение, группа с удовольствием расположилась на отдых. Бойцы делились воспоминаниями о своей недавней рискованной вылазке. Рассказывали интересные подробности, как застали врасплох гитлеровцев.
– Десятка два отправили к праотцам, они уже отвоевались и больше не будут паскудить землю Словакии, – заметил улыбающийся Агладзе.
– Я думаю, больше нащелкали, а сгоревшие машины и уничтоженные боекомплекты – это ли не подарок нашим братьям, – решил более детализировать результаты вечернего налета Владимир Степанов. – Я насчитал более сорока поверженных фрицев.
– Мы с «другом Пашей», – грузин похлопал по прикладу автомат ППШ, – ни одну пулю не отправили за молоком. Все нашли живую цель, чтобы через мгновение сделать её мёртвой.
– Да, твой Паша поработал прицельно, – согласился Владимир.
Агладзе в иронично-насмешливом тоне рассказал ещё один интересный эпизод:
– Когда я открыл огонь по автомашине, из-под тента кузова спрыгнул перепуганный долговязый немец. Он уронил винтовку, а потом наклонился, чтобы её поднять. И в это время в грузовике взорвались, очевидно, ящики с боеприпасами. Бедолагу взрывная волна подбросила так высоко, что он шлепнулся почти рядом со мной. Лежит естественно без винтовки на спине и стонет, вращая широко открытыми молочными глазами – одни белки светятся. Но он всё-таки увидел меня и тут же вмиг разложил руки крестом. Лежит и вдруг как заорёт: «Гитлер капут! Гитлер капут!»