— Где скажете, — сказал я.
— На Красной Пресне. Набережная возле ресторана «Генацвале». Кораблик называется «Васисуалий». Буду там через час.
— Спасибо, — еще раз я использовал несвойственную мне лексику. Кстати, умных слов уголовник Грязный знает немало — в тюрьме сохранились прекрасные библиотеки. И читать мне всегда нравилось. Может, потому что другими интересными делами я там не был отягощен. Так что за двадцать три года плотного чтения можно было поднабраться красивых слов.
— Мы куда? — спросила моя жена. Ни тени тревоги. Просто ради информации. Куда муж, туда и жена.
— К одному профессору, — сказал я.
— К врачу? — напряглась она.
— Профессор — не обязательно врач, — повысил я ее культурный уровень. — Просто умный человек.
— Хорошо, — сказала она и засмеялась. Видать, что-то было смешное в слове «профессор». Хотя она в любом слове могла найти что-то смешное.
Мы поймали мотор и направились на Красную Пресню. Свою «Приору» с астраханскими номерами я продал на запчасти, без документов, а в метро уже давно не совался, можно было случайно попасться на глаза какому-нибудь наблюдательному менту. Хорошо хоть в сентябре похолодало, и моя куртка уже не так глупо смотрится.
Приехали явно рано, он сказал, что будет через час.
Ну и отлично, есть время осмотреться.
Корабликов с именем «Васисуалий» стояло целых три, боком друг к другу. Приглядевшись, я увидел что Васисуалии все-таки разные. Один, самый маленький, — просто «Васисуалий». Другие имели индекс 2 и 3.
Я посмотрел на часы — можно было потихоньку двигаться.
— Пойдем, — позвал я жену и начал спускаться по ступенькам схода.
Спиной почуял, что Наргиз сзади нет. Метнулся назад — она по-прежнему стояла у гранитного парапета, наблюдая за проплывавшим мимо маленьким банкетоходом «Лоцман». Глаза у нее были распахнутые, и вся она, похоже, витала в каких-то нездешних сферах.
Я обнял малышку.
— Хочешь прокатиться?
— Очень, — выдохнула она. И почему-то не рассмеялась.
— Заметано, — сказал я. — Может, сегодня и прокатимся.
Она схватила меня за руку, и мы пошли вниз, к причалу.
Я шел и думал, что обязательно сегодня прокатимся. Даже если это не предусмотрено расписанием профессора и кораблика. В конце концов, плыть или не плыть суденышку, решает толщина пачки. А у меня деньги имелись — Полей переслал все обговоренное, так сильно ему хотелось перевести стрелки заказа. И тратить эти деньги на прихоти Наргиз было не только не жалко, но удивительно приятно. Траты на себя такие ощущения даже близко не вызывали.
— Можно увидеть профессора Береславского? — спросил я у матроса, складывающего мусор в пластиковый контейнер.