Пашка ожиданий не обманул. Тут же позвонил первому клиенту — свадьба через два дня — и легко продал сто пятьдесят граммов. Для утреннего захода, когда соберутся только близкие родственники. Чтоб ни одна икринка не попала не в тот рот.
Еще столько же Пашка обещал попытаться продать через неделю, следующему клиенту.
— А ничего что по телефону? — обеспокоилась Машка.
— По мелкому — никто не пристанет.
— У меня-то по-крупному, — поежилась она.
— Но я ж тебя не выдам! — удивился Лохматов.
Это точно.
Может, он и не романтик, но Марию Ивановну Ежкову не выдаст никогда.
Она поцеловала его в аккуратно выбритую розовую щечку и ушла, оставив эвент-мастера в душевных муках.
«Может, осчастливить его, как окошко в делах выпадет», — вяло подумала Машка, но не заострилась на этой мысли, так как доминантной она на данный момент точно не являлась.
Теперь — Веруня Евлагина.
Вот кто точно романтик.
Побывав по обмену, еще в студенческие времена, в Италии, она в нее вполне романтично влюбилась. И в привычную Италию, с Колизеями, Ватиканами и прочими достопримечательностями. И в мало кому известную сельскую Италию, в частности — Тоскану.
Так влюбилась, что променяла гарантированную карьеру в большом папином банке на рисковую жизнь мелкого поставщика не сильно известного, хотя и тосканского алкоголя. На элитный, прославленный примитивно не хватало средств — папа был недоволен бизнесом дочери. Он говорил, что мороки, как в «большом» алкоголе, а денег — как у медсестры в муниципальной больнице. Почему-то пример с медсестрой казался ему максимально убедительным.
Но Веруня не сдавалась, продолжала возить. Вино, видать, было неплохое, однако в магазины продавалось со скрипом — там все было схвачено алкогольными монстрами. А маленькие кафешки если и брали, то на реализацию и никогда не спешили возвращать деньги.
Еще был путь продаж — организация тусовок, где сама Веруня или найденная ею такая же сумасшедшая дама-сомелье рассказывали собравшимся, как хорош их продукт. Собравшиеся с удовольствием его дегустировали, но покупать оптом тоже как-то не спешили. А такого рода розница на относительно дешевом продукте много прибыли дать не могла.
Веруня — точно хороший человек, подумала Маша. Именно на ее тусовках Мария впервые выступила как певица. В качестве бесплатного довеска к вину — не просить же денег с нищей банкирской дочки.
Может, и сейчас что-то подскажет, она ж рестораторов десятками знает.
Веруня Машке однозначно обрадовалась.
Посидели за бутылочкой какой-то очередной «супертосканы». Ежкова вкуса не понимала, кислятина какая-то. Уж лучше водки выпить. Но честно хвалила терпкий напиток, так как любила Веруню.