— Сколько ж сюда денег вбухано, — никак не мог успокоиться Амир. — Продать десяток дач — можно перестроить пол-Астрахани.
— Продай половину своего бизнеса и перестрой всю, — огрызнулся Полей. Не любят чиновники критику, даже от старых друзей.
— Слушай, Полей, — не обратил внимания на резкость Булатов. — Все хотел спросить — а почему ты на этом английском сарае ездишь? Не западло? Ваши вроде все на «аудюхах» длинных. А этот даже не бронированный.
— У тебя два вопроса получилось, — ухмыльнулся одноклассник. — Отвечаю. На «Ягуаре» — потому что красивый: уже имею право ездить на чем хочу, а не на чем все. Насчет брони — это все ваши южные штучки. В Москве — стабильность. И бизнесом я не занимаюсь, как ты знаешь.
Амир чуть снова не заржал, но решил, что при водителе этого делать не стоит. Хотя его и про южные штучки тоже порадовало. Будто он не помнит подвигов юного прокурорского сынка. В том числе — с летальным исходом.
Тем временем подъехали к дому Полея.
Не успели остановиться, как зеленые, метра три в высоту ворота плавно пошли назад, в глубь двора. «Ягуар» въехал внутрь и остановился напротив главного входа в большое трехэтажное здание классического темно-серого цвета и столь же классических форм. Верх был отделан клинкерным кирпичом, низ — более темным природным камнем.
К задней дверце подскочил слуга — или охранник? — открыл ее и подал руку грузному Полееву. Амир выбрался сам — он и сейчас баловался на татами, не позволяя себе, как он выражался, освинеть.
— А где твои? — войдя в дом, спросил Амир.
— Полина с детьми в Италии.
— Хорошо устроился, — усмехнулся Булатов.
Вышколенная горничная подала удобные тапочки и пригласила в гостиную, идя перед ними и раскрывая двери.
Булатов с интересом разглядывал ее аккуратную попку, обтянутую шоколадного цвета длинной юбкой.
Когда остались одни, прокомментировал:
— Ну, с этой можно и без жены перекантоваться.
— С этой — нельзя, — тихо сказал Полей. — Неизвестно, кто узнает раньше: Полина с ее отцом или те, у кого она на службе.
— О-о, как все запущено, — даже расстроился Амир, в мыслях уже облапавший миловидную домработницу. — И как из положения выходишь?
— Потом расскажу. Когда гулять пойдем.
Вот это уже решительно не понравилось однокласснику. Что ж, Полея в родном доме прослушивают? Ну и что это за жизнь? И на хрена тогда миллионы?
Хотя друг детства знал, куда перся. Наверняка знал. И несмотря на все заморочки, игра наверняка стоила свеч. Без Полькиного папы сын районного прокурора тоже бы делал карьеру в районе. Потому что у городского прокурора есть свой сын.