А вот мнение Аристотеля:
«Только музыка имеет силу формировать характер… При помощи музыки можно научить себя развивать правильные чувства».
В 1951 году (и снова на заре психоделии) в Лондоне вышла работа английского пианиста и композитора Сирила Скотта «Музыка и ее тайное влияние в течение веков». Эта книга, как и многие другие работы Скотта (а он был одним из ведущих теоретиков модернизма в Британии), имеет теософскую окраску. Мистические склонности не мешают автору убедительно, с помощью метода психологических параллелей, обосновывать свой взгляд на роль музыки в человеческой истории.
В частности, Скотт предполагает, что, например, оратории Генделя, с их яркостью, мощью, возбуждающей благоговейный трепет, восстановили английскую мораль и что именно популярность музыки Гендедя способствовала возникновению того, что мы сейчас называем эпохой Викторианства в Англии.
Не скрывая того, что определенный формализм музыки Генделя в известной степени тормозил развитие мысли в этой стране, способствуя таким британским «родимым пятнам», как мелочная щепетильность или болезненная привязанность к традиции, Скотт считает, что во многом благодаря гармонически-божественному строю этих творений сформировались и такие черты английского национального характера, как осознание долга, чувство собственного достоинства, стремление к порядочности во взаимоотношениях, мораль частной жизни и т. д.
С точки зрения Скотта, музыка Баха оказала решающее влияние на мышление немцев. Именно в период открытия немецкой культурой клавирных и органных творений Баха возникло колоссальное здание немецкой классической философии.
Но вот что интересно. Два величайших сочинения Баха — оратории «Страсти Господни по Евангелию от Матфея» и «Страсти Господни по Евангелию от Иоанна» — считались утерянными и не исполнялись более ста лет.
Именно в этом, по мнению Скотта, коренится причина бюргерской ограниченности, пресловутого филистерства и прочих плодов немецкой цивилизации XIX века. В них в конечном счете и следует искать истоки той странной легкости, с которой фашизм овладел умами и душами одной из самых интеллектуальных в прошлом стран Европы.
У музыки Бетховена миссия была несколько иного характера. Произведения композитора содействовали углублению процессов понимания людьми друг друга. Скотт считает, что Бетховен был величайшим музыкальным психологом и… подлинным отцом психоанализа, так как благодаря именно его творчеству стало «энергетически возможным» развитие глубинной психологии и соответствующего взгляда на внутренний мир человека, на различные проявления его души.