– Подожди, давай уточним некоторые детали – перебил его Костя. – Конечно же, эти встречи с прошлым происходили вечерами, после приличной порции коньяка или мартини?
– Ну, да, – ответил нехотя. – Я понимаю, на что ты намекаешь. Но, поверь, это не было пьяным бредом. Я хорошо осознавал, что все, что со мной происходит: чувства, сны и, неожиданно свалившееся наследство, ведет меня к меланхолии, все дальше и дальше оттесняя от реальной жизни. Осознавал, но ничего не хотел менять.
Воспоминания несколько отрицательно сказались на состоянии Ольховского. Он вдруг резко подхватился с дивана и принялся нервно отмерять шагами комнату. Лицо менялось на глазах. Его искажала гримаса боли и ужаса одновременно.
Костя курил и спокойно наблюдал за другом. Он знал, что именно теперь тот выложит все до мельчайших подробностей. Такие моменты за долгие годы работы в органах он не раз наблюдал в своем кабинете. И в этот раз не ошибся.
Стас, набегавшись по комнате, остновился и, оглянувшись, словно их могли подслушать, взволнованно прошептал:
– Потом все изменилось. Необъяснимо и страшно. Я стал терять рассудок. С каждым днем становилось все хуже и хуже.
– Пожалуйста, успокойся. Я сейчас принесу воды, а ты пока приляг. Нам нужно до конца разобраться в этой семейной истории. Только так мы сможем избавиться от нее навсегда. Ты веришь мне?
Станислав промолчал и, с жадностью выпив стакан «Боржоми», послушно опустился на диван. Костя присел рядом и обнял его за плечи.
– Что-то здесь не так. Давай оставим все потустороннее и нереальное, сны, видения, тяжелую карму, черную ауру над головой и вернемся к действительности. Теперь следи за моей мыслью. Сегодня мы вытащили тебя из «психушки». Это было наяву или во сне?
– Спрашиваешь? – обижено засопел Ольховский.
– Хорошо, что ты это понимаешь? А, как ты туда попал, можешь объяснить? Ну… только без всех этих штучек… Я хочу понять.
– В том-то и дело, что все, что потом стало происходить со мной, не поддается логическому объяснению. Если я расскажу правду, ты тоже будешь считать меня ненормальным и решишь, что мое место в дурдоме, среди таких же безумцев. Хотя… – он опустил голову, пытаясь скрыть истинные чувства, – последнее время, признаться, я и сам так думаю.
– Подожди, – насторожился Костя, – что значит «тоже»? Ты уже кому-то рассказывал эту историю?
– Никому. Тут похвастаться особенно нечем…
– Но Алисе ты все же рассказал?
– Рассказал. Ближе ее у меня никого нет. Она и ты.
Костя громко выдохнул.
– Ты рассказал ей всю историю сразу после возвращения домой?