– Что-то я уже слышала о кованом сундуке с семейными секретами, спрятанными за семью печатями, – сказала я, полностью проигнорировав его вопрос. – Где ты его взял?
Борис вздохнул.
– Освобождали квартиру для ремонта, и нашли его под тряпками в кладовке.
– Конечно, же, Боренька, ты его еще не открывал? – ехидно спросила сестра.
Он нисколько не смутился от ее вопроса.
– Отчего же? Открывал. Я его, между прочим, не украл, а нашел в вещах своей мамы. Так что все законно.
Мы многозначительно промолчали.
– Тогда совсем непонятно, зачем мы тебе нужны? Мама – твоя, и сундук, выходит, твой. Пользуйся, – не унималась Сима. – Другое дело, если бы ты приехал с ним сразу к нам, без предварительного осмотра. Это, думаю, было бы намного интереснее.
– Девочки, давайте не будем ссориться. Хотите вы этого или нет, но мы все равно одна семья. Такое решение в свое время приняла ваша тетя. Давайте, хотя бы, ради ее памяти не будем так себя вести. Тем более, что… В общем, мне без вас не обойтись. Я думаю, что мы вместе должны во всем разобраться.
В тоне Бориса было столько искренности, что Сима, хотя и не сразу, но, все же, сдалась, а мне так и вовсе не хотелось на него нападать.
– Ладно, давай показывай, что там внутри, – миролюбиво протянула сестра.
Борис взял ключ и неторопливо открыл замок. Мы все сгрудились над сундучком. Там были бумаги и несколько старых фотографий в резных и, порядком почерневших рамках. Когда-то они висели на стенах, а после целые десятилетия были надежно спрятаны на дне темного сундука.
– Не густо, – сказала я, не решившись добавить то, что у меня вертелось на языке.
Это сделала Сима, выразив в своем вопросе и мою скромную мысль.
– Скажи честно, Борис, что ты отсюда вытащил? Ни за что не поверю, что тетя столько времени прятала одни бумажки и несколько фотографий.
Он засмеялся.
– Симочка, тебе бы не стройтрест возглавлять, а следственный отдел области. Умница. Ты правильно поняла. Я вовсе не собираюсь скрывать, что вынул кое-какие побрякушки. Вы такие вещи носить не любите, да и особенной ценности они не представляют. Так себе – старенькие камушки. Будем считать, если мама вам их в свое время не отдала, значит, в ее планы не входило делать племянницам эти подарки. А, поскольку, я ее прямой наследник, значит, все, что принадлежало моей маме, теперь по праву принадлежит мне. Все законно, девочки, и я не принимаю никаких претензий.
– Вот, значит, как? Хорошенькое дело. Надеюсь, ты не будешь отрицать, что тетя Агнесса и наша мама были родными сестрами? Вызывает большое сомнение тот факт, что тетя Агнесса носилась по скупкам драгоценностей и комиссионкам в погоне за презренным металлом и блестящими камнями. И, что уж менее вероятно, на свои кровные сбережения делала покупки для заветного сундучка. Значит, то, что ты называешь «старенькими камушками» – фамильные ценности, оставшиеся ей после бабушки или прабабушки. Что же выходит? Наша тетя все присвоила себе? Я от нее такого не ожидала.