Человек в накрахмаленных манжетах повесил трубку и в хорошем настроении взялся за яйцо Фаберже.
«Произведи новые мысли, что принесут тебе успех и радость», – с усердием пробежало в его голове. Но вопрос не находил своего ответа, и ничто не давало ему покоя. Он провел редкий кастинг, осторожно перебирая претендентов мнимой вилкой, тщетно цеплялся за не суть дела. В голове всплыла мумия фараона, он вспомнил, что подобное должно найти свое место, как можно подальше от глаза людского, и не дай бог призвать представившуюся когда-то душу. Страх поражал его. Педант поджал колени, и дико заполнился кусочками тяжелого страха. Списки возможных некрасивых знаний терзали его своим существованием. «Да, я знаю!», – сидя за обеденным столом, воображал судебный процесс, мнимые приговоры, строгие голоса. Все уносилось в проблему, но буквально через мгновенье он смешно опомнился со словами: «Этому не быть». Он берет в руки шкатулку и вдыхает запах, оценивая прошлое. «Подчеркиваешь внутреннюю ущербность», – промелькнуло в его голове. «Почему? Да потому, что копишь богатства, покупаешь себе мнимую знатность, считаешь себя лучшим из лучших, быстрым из быстрых, одним словом: неуязвимым. Однако признайся в том, что ты – балда. Ты же Педант. Грязная твоя кровь, грязная. Кто это? Он испугался, встретившись с коридорным зеркалом. Кто-Кто? Твое эго, дружочек. Какой я грязный. Это всего лишь мой внутренний голос. Не успокаивай себя, я уже пролез в твои кости. О, какой же ты негигиеничный! Черт. Я знаю, что это черт. Это ты? Балда, ну какой же я черт. Черта и в помине нет, и тот сбежал, я же это… эго твое. Аллегория, мысли, будто аллегория. Все это фальшь, его нет, это всего лишь часть моего сценария о Сыне Истины, всего лишь… Арабески, гротески – тебе нравятся такие серпантины букв? Ничего не понимаю. Грязная твоя кровь, грязная. Мысли? Прочь! Ну, кто ты? Кто ты? Ты же прост, как валенок. Мать твоя глупость доярки, да отец твой крестьянский лапоть. Вообразил? Губу свою закатай. Игры в кости – стащил весь антиквариат Орлова. Вообразил себя наследником чужого времени? Того самого времени частью, которого тебе никогда не стать. Чужое это все, дружочек. Во всем пальцы мастеров, а твои-то глянь на них. Сплошное кураре! Сплошное кураре? Да, именно! Во вред смыслу. Во вред духу. Инвентарь таков не прощает – жгуч, хорош…Материя двигает, материя и задвинет. Отрешь свои пальцы, отрешь, во имя тех имен, что были проданы на ярмарку расстрела. Отрешь фаланги, умоляю! Землю тебе копать, да и вовек не расплатишься. Безумие? Я схожу с ума? Где моя ясность? Нет, дружочек, твое эго. Это твое эго. Стая твоя сущий сброд. Пишешь подобно вору. Строчки из чужих романов подворовываешь. Не твое это все. Вор! Лживый вор! Недоделок! В костер Педанта! Вор! Краденое слово у тебя на лбу написалось! Вор!»