Илона Васнецова осталась довольна встречей с Лакмусом. Все прошло быстро, без осложнений. А ведь за два года в жизни парня многое могло измениться.
По натуре консервативная, особенно если речь заходила о новшествах в работе, Васнецова предпочитала накатанные схемы и знакомые лица. К тому же сегодня ей предстояла еще одна малоприятная процедура, поэтому следовало торопиться.
Утрата смысла жизни работником госбезопасности
является сигналом о необходимости
обращения к сексологу. В случае промедления,
на профессиональной карьере можно ставить крест.
Самолечение усугубит дисбаланс систем
в организме работника органов.
Ситроен рванул с места как ракета и понесся к офису Фонда поддержки культуры. В последние дни старик просто бешеный. Впрочем, начальство можно понять, подозрительно много неприятных совпадений. Слишком много.
Багров действительно ждал Илону с нетерпением, хотя по другому поводу. На столе полковника лежал раскрытый блокнот, испещренный пометками. По плану сегодняшний день Михаила Федосовича должен был стать днем решения проблем здоровья полковника, а невыполнение намеченного Багров считал личным оскорблением.
Михаил Федосович представлял собой чудесный сплав идиотизма, примитивной логики и способности безошибочно предвидеть ситуацию. Такой коктейль гарантирует блестящую карьеру и счастливую старость любому служаке. К тому же у полковника имелись дополнительные преимущества: ослиное упрямство и феноменальная способность находить общий язык с руководством.
И все эти очевидные плюсы мог обесценить, перечеркнуть один единственный пустяковый минус, невинная слабость с отвратительным эпитетом – половая.
Позорное явление необходимо было немедленно устранить, не просто принять какую-нибудь виагру, а искоренить причину, источник. Вот почему вторые сутки подряд, не смыкая глаз, полковник анализировал цепочку причинно-следственных связей, породившую данный негатив.
Впервые эта слабость, точней половое равнодушие, была зафиксирована Багровым в день открытия коммерческого порносайта «ЛИЛА».
Михаил Федосович дернулся и мысленно поправил себя: «Не половое равнодушие, а равнодушие к противоположному полу. Не отсутствие эрекции или желания снова и снова рассматривать фигурки и попки, а… А ты не ошибаешься?!» – заорал полковник, обливаясь холодным потом от пронзившей сознание догадки. И внутренний голос, про который сам Багров знал с десяток анекдотов, безапелляционно отрезал: «Нет».
Михаил Федосович подошел к столу и, желая окончательно разрешить мучившие сомнения, нажал кнопку вызова секретарши.