Семейные проблемы неразрешимы, поскольку
участники конфликта приписывают единицам измерения то
значение, которое больше нравится. Например, для бабули
«десять минут» означает обесточенный подъезд, преодоление
девяти лестничных маршей, предынсультное состояние. Для
внучка это сражение между «фашистами» и «нашими».
Дедушка меряет время, пространство и
сердечные чувства исключительно клизмой.
– Честное пионерское!
Фраза долетела до слуха Абрикосова за секунду до того, как Лешка справился с замком. В комнате Вера говорила с кем-то на кухне по телефону. Захлебывалась от смеха, передавала в лицах историю о героическом ночном захвате «грабителей»:
– …наши приехали, а они малиновым вареньем вымазались, на ковре лежат. Дверь, разумеется, открыта. Мужик даже не понимал вначале, что в своей квартире находится. Вообще лыка не вяжет. Прекрасная дама могла только сидеть и мычать. Когда дошло, что не снял квартиру с сигнализации и перед ним менты, мачо стал рыдать: «Дяденька, простите меня». Оказывается, сегодня после обеда его жена и теща из Турции прилетают: «А хуже тещи – только жена». Простили за пять бутылок: три шампанского и две коньяка. Вот так и рождаются уроды, – весело щелкнула Вера ногтем по горлышку пустой бутылки из-под шампанского. – Всем приветик! – и, перекинув через плечо спортивного кроя желтую сумку, она направилась в коридор – вся состоящая из вертикальных линий: полосатый светло-зеленый пиджак, кожаные белые брюки и мужская широкополая шляпа.
– Ну, как поиграли? Давай быстренько укол делай – почти на час опоздали! Вы что?! – упрекнула она Юрия.
Лешка сбросил кроссовки и шмыгнул в ванную мыть руки.
– У тебя еще есть время? Мне надо, чтоб ты задержался, пока Сандра приедет.
– Есть.
– Вот и прекрасно. Чая выпьешь? – Вера повесила сумку в коридоре и вернулась на кухню.
– С удовольствием, – Юрий подождал, пока Лешка вытер руки и взял кусок темного хозяйственного мыла. Абиркосов-старший не любил пользоваться ароматными заграничными. А может, просто отвык?
В кухне он уселся спиной к стене и взял вилку. На тарелках уже лежал жареный картофель.
– Колбасы отрезать?
– Не стоит, – неуверенно отказался Юрий.
– Что ты как бедный родственник? – Вера положила кусок колбасы на тарелку, – приятного аппетита.
– Спасибо.
– Что-нибудь случилось?
В принципе он мог не спрашивать, а Вера не отвечать. Эта история тянулась не первый год.
– Сейчас не знаю, в каком мужчина виде, понимаешь? Может, вообще трезвый! – Она выключила конфорку. – Сандра согласилась побыть, пока Витюша не появится. А тебя прошу побыть, потому что одна боюсь дома сидеть.