– Так в чем же дело?
– Не знаю. Удивляюсь сам себе. А, может, я просто счастлив только оттого, что снова вижу тебя?
– Я… Я тоже очень рада. Правда. Но неужели ты не сердишься? И готов все простить?
– Людям свойственно делать ошибки. Нельзя лишать их шанса на исправление. Я надеюсь, но я не жду, что ты вернешься ко мне, Агата. Многое изменилось. Я вижу, как ты изменилась. Даже внешне. Ты всегда была красавицей, но теперь в тебе появилось нечто особое.
Кирилл попросил счет за глинтвейн, шарлотку и коньяк. Пока он рассчитывался с официантом, Агата спросила:
– Даже не заглянешь ко мне? Разве тебе не интересно посмотреть, где я живу?
– Ну, конечно, я отвезу тебя домой. Не знал, предложишь ты или нет.
Они поймали машину, стояли в пробках, ехали через мосты.
Стремительно темнело.
– Прекрасная квартира, отличный ремонт! – сказал Кирилл, осмотрев все помещения.
Пока грелся чайник, Агата вкратце рассказала, кто, как и почему помогал ей делать ремонт.
– У тебя с ним на какой стадии развития отношения? – спросил проницательно Кирилл.
Агата покраснела:
– Ничего серьезного! Пока… Не было. Я… Я не знаю. Я нужна ему… кажется.
– Я не давлю на тебя и не жду, что ты бросишь тут все, забыв о своей питерской жизни. Я лишь прошу тебя сделать выбор. Окончательный выбор. Серьезный выбор, не надо метаться туда-сюда. Лучше этим ты никому не сделаешь.
Кирилл отошел от подоконника, перестав вглядываться в темноту и словно искать там ответы. Агата в это мгновение сделала шаг к холодильнику. Они оказались совсем близко друг к другу и…
Руки Агаты обвились вокруг шеи Кирилла. Он жадно прижался губами к ее рту. Губы Агаты дрожали, в глазах стояли слезы. Это было похоже на наваждение и на возвращение домой одновременно. Не в силах сдерживать страсть, они стаскивали друг с друга одежду, при этом Агата умудрилась порвать манжет рубашки Кирилла. Наконец он подхватил ее на руки и понес в нишу, где с трудом находилось место для одного человека…
Были жертвы: Кирилл заработал синяк, стукнувшись с размаху о светильник. Он шептал имя Агаты, целовал ее шею, плечи, потом окончательно освободил девушку от остатков одежды.
Агата судорожно выгибалась, ощущения были острыми, болезненными, сильными. Ей казалось, что близость с Кириллом еще никогда не была такой сладкой. Их громкие стоны почти совпали по времени. И веки Агаты сразу же отяжелели. Она уснула, уютно устроившись на плече Кирилла, о чем мечтала столько долгих недель…
* * *
Записка гласила: «Прости. Не хотел будить тебя. Просто захлопнул дверь. Мне еще в издательство. Я понимаю, что эта ночь ни к чему нас не обязывает. Может, сильно соскучились, а, может, просто ностальгия? Похоже, ты еще не разобралась в себе. Удачи. Кирилл».