— И чего же он хочет? — спросил кто-то из глубины шатра.
— Он хочет воли, — ответила Айра. — Он хочет битв и крови, простора, резвого коня и чтобы вокруг были настоящие воины, а не тряпки.
Приподнялся крепкий старик с ужасным шрамом, проходившим от макушки до подбородка через пустую глазницу.
— Я не привык смотреть на своего хана через живот женщины, — сказал он с усмешкой. — Но до сегодняшнего дня я и не видел, как тупой саблей разрубают напополам человека, хотя бы и такого гнилого, как Астажа. Я верю тебе, Хан-ши.
«Хан-ши, Хан-ши, Хан-ши», — зашелестело в шатре.
Айре это слово было совершенно не знакомо, но судя по уважительному тону, каким его произносили, отказываться от присвоенного ей «титула» смысла не было.
— Я — Хан-ши, — сказала она. — А тот, кто усомнится в этом, умрет.
Ей хотелось приказать всем оставить ее с Ританом и Коренмаем, но она видела, что многие еще колеблются.
— Хан Разужа умирал — и возвращался с той стороны, — сказала она. — Хан Дайрут получал смертельные раны и жил дальше, пока не столкнулся с демонами Хаоса. Меня тоже уже убивали.
Айра протянула вперед левую руку и попробовала сделать на ладони надрез саблей. Однако одноглазый старик оказался прав — Усан принес ей тупой старый клинок, который царапал, но не резал.
Подошедший Ритан подал ей кинжал.
Айра откинула в сторону саблю, приняла оружие и сделала надрез на предплечье. Это было больно и неприятно, от вида крови ее вновь начало мутить — однако рана почти сразу затянулась.
— Мой будущий сын требует своего по праву, — сказала она.
И с удивлением увидела, как кочевники один за другим склоняют головы.
«Хан-ши, Хан-ши, Хан-ши», — шепотком пронеслось вновь по шатру.
— Оставьте меня с Ританом и Коренмаем, — потребовала она.
Тут же все вышли из шатра, остались только они втроем — и еще мертвец, разделенный надвое тупой саблей тысячник.
— Кто такая «Хан-ши»? — спросила Айра, едва полог шатра перестал дрожать.
— Это из старинной и мутной легенды, — ответил Коренмай. — Если говорить коротко, то перед самым концом света должна явиться женщина-воин, бессмертная и беременная, что принесет для степных родов много бедствий и, быть может, погубит мир. Но если она не придет, то мир погибнет точно.
— Есть сказания, в которых Хан-ши — богиня, но обычно она — просто странная безумная женщина, на которую внезапно свалилось огромное могущество, — добавил Ритан. — В нашем роду детей пугали тем, что их заберет Хан-ши. В одном сказании говорится, что когда один из трех драконов, несущих мир, умирает, она похищает в степи ребенка и превращает его в дракона, который после этого должен будет следующую вечность нести на себе нашу землю.