произошло нечто, открывшее дверь для вас и меня. И это нечто описано автором
Послания к Евреям.
Итак, братия, имея дерзновение входить во святилище посредством
Крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он вновь открыл
нам через завесу, то есть плоть Свою (Евр. 10:19,20).
Для первых читателей эти три слова были подобны взрыву: «завесу — плоть Свою».
По словам автора, завеса и есть Иисус. Следовательно, то, что произошло с телом Христа, произошло с завесой. А что произошло с Его плотью? Она была растерзана. Растерзана
плетью и терновым венцом. Растерзана тяжестью креста и острием гвоздей. Но приходя в
ужас от Его растерзанной плоти, мы находим величие открытой двери.
«Иисус же, возопив опять громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме
разодралась надвое, сверху донизу» (Мат. 27:50,51).
Завеса — это не что иное, как завеса в храме. Завеса, которая висела перед входом в
Святое Святых.
Святое Святых, как вы помните, было частью храма, в которую никто не мог войти.
Поклоняющиеся евреи могли войти только во внешний двор, и лишь священники могли
40
войти в Святилище. Никто не мог войти в Святое Святых, кроме первосвященника один
раз в году. Никто. Почему? Потому что слава — шекина, слава Божья — пребывала там.
Если бы вам сказали, что вы можете войти в Овальный кабинет Белого дома, вы бы, скорее всего, покачали головой и посмеялись про себя: «Ага, конечно, так меня там и
ждут!» Умножьте свое неверие в тысячу раз и тогда поймете, как бы чувствовал себя
иудей, скажи ему кто-нибудь о том, что он может войти в Святое Святых. «Ага, конечно, так меня туда и пустят!»
Никто кроме первосвященника не мог войти в Святое Святых. Никто. Сделать это —
означало смерть. Два сына Аарона умерли, когда вошли во Святое Святых, чтобы
принести жертву Господу (Лев. 16:1,2). Завеса недвусмысленно говорила: «До этого места
— можно, а дальше — нельзя!»
О чем говорило в течение полутора тысяч лет Святое Святых, отделенное завесой?
Все просто. Бог свят... отделен от нас и неприступен. Даже Моисею было сказано: «Лица
Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в
живых» (Исх. 33:20). Бог — свят, а мы — грешники, и между нами существует расстояние.
Разве это не наша проблема? Мы знаем, что Бог благ. Мы знаем, что мы не такие, и
мы чувствуем себя на отдалении от Бога. Древние слова Иова относятся и к нам: «Нет
между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас» (Иов. 9:33).
Теперь есть! Иисус не оставил нас с неприступным Богом. Да, Бог свят. Да, мы грешны.