Это невозможно, так что имело смысл решиться и начать.
Да и существует ли лучший способ сказать другу, что его выбор самая большая глупость всех времен и народов, и что он сам был, короче говоря, тупоголовой дубиной?
Макс не мог не заметить покашливаний и бормотаний Джулза.
– Если хочешь что-то сказать, ради всего святого, говори уже. Не издавай эти странные звуки.
Что?
– Какие звуки? Я не издаю странных звуков.
– Нет, издаешь.
– Ну, например? Какие? – Он вытянул руку, приглашая Макса продемонстрировать.
– Например... – Макс тяжело вздохнул. – Например... – Он прицокнул языком.
Джулз рассмеялся.
– Это не странные звуки. Странные звуки это вроде «вап-вап-вап», – сымитировал он звуки из «Трех балбесов», – или «вр-р-р».
– Иногда мне действительно нужно постараться, чтобы вспомнить, что ты один из лучших агентов в бюро, – сказал Макс. – Если есть что мне сказать, Кэссиди, говори. Или закрой, твою мать, рот.
– Ладно, я скажу. – Джулз глубоко вдохнул. Выдохнул. – Хорошо, видишь ли, я, что ж, я люблю тебя. Очень, очень сильно и...
Как же продолжить?..
Вот только его откровенные слова заслужили не просто мимолетный взгляд Макса, а полное и всестороннее внимание. Что немного настораживало.
Интерес в глазах Макса был подлинным, и это по-настоящему застало Джулза врасплох.
Макс ведь подумал... к своему удивлению, Джулз рассмеялся.
– Ох, нет! Не так. То есть, понимаешь, совершенно платонически, не по-гейски.
Джулз увидел на лице Макса понимание и облегчение. Как же он устал, если позволяет эмоциям настолько открыто проявляться.
– Прости. – Макс даже улыбнулся. – Я просто... – Он резко выдохнул. – В смысле, говорить о сокровенном даже сложнее...
Невероятно. Макс не отшатнулся в ужасе от этой идеи. Он забеспокоился о Джулзе, как бы не ранить его нежные чувства. И даже сейчас не попытался свести все к плохой шутке.
И еще заявляет, что они не друзья.
Джулз почувствовал, как сжалось его горло.
– Ты даже не представляешь, – прошептал он своему другу, – как сильно я ценю твое одобрение и уважение.
– Мой отец родился в Индии, – сказал ему Макс, – в тысяча девятьсот тридцатом году. Его мать была белой – американкой. А отец был не просто индусом, но еще и из самой низшей касты. Нетерпимость, которую он испытал и там, и позже в Америке, сделала его... очень желчным, очень трудным, очень, очень несчастным человеком. – Он снова взглянул на Джулза. – Я знаю, это зависит от личности, и, может, ты просто сильнее его, но... Люди постоянно ломаются. И могут просто так и оставаться, погрязнув в этом состоянии, а могут... Делать, как сделал ты – как ты делаешь. Так что да. Я уважаю тебя больше, чем ты думаешь.