— Эй ты, маленькая хорошенькая крошка! — прогнусавил он хриплым голосом.
Патриция резко обернулась и увидела похотливое лицо янки. Она сердито одернула свою руку и произнесла грозно:
— Руки прочь от меня, обезьяна!
Солдат опешил и отступил в сторону. Патриция, охваченная гневом, быстро пошла домой.
Чертовы янки! Она презирала их всех и была рада, что сумела дать отпор.
В парадную дверь негромко, но настойчиво постучали, и этот стук разбудил Патрицию. Она села в кровати и посмотрела на часы — был час ночи. Кто мог прийти так поздно? Единственный, кто был способен на такую наглость — Эмиль Шэффер. Патрицию передернуло при мысли о том, что ей предстоит опять давать ему отпор. Впрочем, она просто не выйдет, и пусть себе стучится хоть всю ночь.
Стук внезапно прекратился, и любопытство одержало верх над соображениями разума. Патриция осторожно встала с постели и, так же осторожно пройдя на веранду, выглянула в окно.
— Федерико? — удивленно воскликнула она и заторопилась вниз. Она летела на крыльях и, быстро отворив дверь, впустила Федерико в дом. Патриция бросилась к брату, и он сжал ее в своих крепких объятиях.
— О боже! Патриция! Как я рад снова тебя видеть! — произнес Федерико. — Если бы ты знала, как я переживал за тебя и маму после того, как оставил вас одних с этими шакалами.
— Федерико! — сказала Патриция, освобождаясь из его рук. — Что ты здесь делаешь? Если тебя увидят, то тебе несдобровать. Янки ведь очень подозрительны. Они следят за каждым жителем твоего возраста. Если они поймают тебя, то повесят как шпиона, будь в этом уверен.
Федерико расхохотался.
— Не беспокойся, моя маленькая сестрица! — сказал он. — Неужели ты думаешь, что я не смогу перехитрить янки?
— Но, Федерико! Город ведь наводнен ими. Они везде, и им легко будет поймать тебя.
— Не беспокойся. Дело уже сделано, и я здесь. Перестань сейчас же беспокоиться. Ты причитаешь похуже нашей мамы.
— Это потому, что у меня больше разума, чем у мамы, — сказала Патриция и улыбнулась, не смея устоять перед обаянием своего брата.
Он также улыбнулся в ответ, зная, что убедил ее.
— Пойдем сядем, и ты расскажешь, как тут у вас дома обстоят дела, — обратился к ней Федерико.
— Я бы сказала, не так уж и плохо, — начала Патриция. — Самое ужасное то, что большинство рабов сбежало, поэтому и мама, и я теперь работаем по дому.
— Боже! Патриция! Я не перенесу этого! Вы с мамой работаете как служанки? Какой ужас!
Патриция усмехнулась.
— Это не так ужасно, как тебе кажется. Мэй и Джозеф выполняют всю тяжелую работу, а нам с мамой достается только вытирать пыль и приводить в порядок одежду. Да еще я сама стала закупать продукты на рынке, но мне это занятие даже понравилось.