— Если вы знаете, где немцы спрятали награбленные сокровища, почему вы с вашими друзьями до сих пор не присвоили их себе? — резко спросил Гленн, которого уже тошнило от разговоров об этих сокровищах. Наслушался за время плавания, ибо почти все разговоры его спутники сводили именно к этой теме.
Филиппа опустила ресницы, обдумывая слова Гленна. Вид у нее теперь был грустный и беззащитный.
— Дело в том, что отец не успел дописать письмо, — после паузы продолжила она. — Начался бой, в котором погиб он и трое его друзей. Точное место захоронения известно только Кейджу с Уилсоном. Наша слежка за Уилсоном, когда он приезжал сюда, ничего не дала, в горах легко скрыться, если хорошо знаком с ними.
Простодушие Филиппы очаровало Гленна.
— Я не знал, что ваш отец погиб, мне очень жаль, — забормотал он, пытаясь выразить соболезнование, тем более искреннее, что еще свежо было чувство собственной утраты.
— Не трудитесь, мистер Холландс. Я ведь совсем не помню своего отца, мне было тогда около двух лет. Но я хорошо помню послевоенную нищету, в которой оказались многие семьи бывших партизан. Им и сейчас трудно живется. Было бы справедливо отдать им часть сокровищ, награбленных немцами. Их дети смогли бы получить достойное образование.
Слова Филиппы нашли живой отклик в душе Гленна, хотя ему не пришлось испытать на себе ни ужасов войны, ни ее последствий. Поэтому теперь он смотрел на нее другими глазами, испытывая глубокое уважение к ее намерению помочь бедствующим семьям бывших партизан.
— К сожалению, мне тоже неизвестно, где немцы спрятали сокровища, — признался он. — Вам придется иметь дело с Уилсоном и Кейджем. Могу еще добавить, что заранее вам сочувствую. И, если вы не против, считайте меня своим союзником. Хотя афишировать наш союз перед моими спутниками лучше не стоит.
— Спасибо и на этом. — Филиппа наградила Гленна сдержанной улыбкой и снова приняла серьезный вид. — С этими трусами разговор у меня будет короткий, — заверила она его, и в ее голосе зазвенел металл. — Без нашей помощи вам не вывезти сокровища из Италии.
— Думаю, нам самое время отправиться на мою яхту, — сказал Гленн, подавив вздох сожаления, и поднялся.
В этот момент обнаружилось, что соседний столик опустел. Нехорошие мысли появились в голове Гленна, но Филиппа уже направилась к выходу, и ему ничего не оставалось, как пойти следом за ней. Смотреть на ее грациозную легкую походку было одно удовольствие. Теперь он понял, почему не услышал, как она подходила к его столику, — Филиппа двигалась абсолютно бесшумно. Несмотря на плохое освещение портовой набережной — чем дальше от главных причалов, тем реже стояли на ней фонари, — Филиппа уверенно шла впереди Гленна к самому дальнему причалу, где стояла «Утренняя звезда». Не дойдя нескольких метров, она остановилась, и из темноты вышли те два итальянца, которые привлекли внимание Гленна в кабачке.