– Мне очень стыдно, правда, – прошептала она.
– Сомневаюсь.
Да, он прав – она не чувствует себя виноватой. Харт не ранен, и они поймали «охотника»! Что ж, об этом они поговорят позже.
– Харт, отведи его к Гвен, там мы его допросим! – На лице ее появилась довольная улыбка.
Колдер посмотрел на нее долгим внимательным взглядом, давая понять, что их разговор не окончен, но наклонился и поставил мужчину на ноги.
– У тебя есть имя? – спросил он.
– Вы же не копы. Не полицейские. Кто вы такие? – спросил мужчина с сильным ирландским акцентом. Это был очень худой высокий брюнет с голубыми глазами. На нем была одежда простого работяги: рубашка из грубой ткани и широкие шерстяные брюки.
– Меня зовут Франческа Кэхил, я сыщик. Если хотите, я без проблем доставлю вас в участок.
– Я ничего плохого не сделал, – повторил мужчина.
– Если все мне расскажете, обойдемся без полиции. – Она неожиданно широко улыбнулась.
Мужчина нахмурился и сплюнул в ее сторону.
Харт подался вперед. С рычанием он схватил мужчину за ворот вельветовой куртки и отбросил к стене здания.
– Как тебя зовут, – отчетливо произнес Харт, продолжая сжимать его горло, и ослабил хватку лишь тогда, когда собрался еще раз ударить о стену.
Харт выглядел таким благородным и элегантным, что Франческа забывала о том, каким было его детство. Он был бастардом из Ист-Сайда, что совсем рядом с тем районом, где они сейчас находились. Франческа поежилась, глядя на Харта.
– Говори, – прохрипел он, не сводя с «охотника» злобного взгляда.
– Ханрахан! – ответил мужчина. – Дэвид Ханрахан. Я не сделал ничего плохого! Я имею право здесь находиться!
Харт резко разжал кулак.
– Вот и ответ, – сказал он, повернувшись к Франческе.
Восторг от услышанного померк, когда она поняла по лицу Харта, как он сердит.
Среда, 23 апреля 1902 года, 22:00
Гвен не сводила глаз с мужа.
Франческа ожидала, что его появление вызовет более яркие эмоции. Гвен была бледна, глаза широко открыты. Но в них не было страха или удивления, только шок – более чем странно, с ее точки зрения.
Харт заставил Ханрахана сесть к столу в кухне, ослабил узел галстука и сам сел на стул, перевернув его спинкой вперед. Он все еще выглядел раздраженным, и Франческе оставалось только надеяться, что причиной тому стал муж Гвен, а не она сама. Разумеется, надеяться впустую.
– Дэвид? – прошептала Гвен. Мужчина кивнул.
– Так это был ты? Там, на улице? Он опять кивнул.
– Я имею право быть здесь! Ты моя жена! – грубо сказал он.
Гвен закрыла лицо руками и всхлипнула. Внезапно из-за занавески показалась Бридж в длинной фланелевой рубашке.