Времени на раздумье нет… Цепляясь за подлокотники, он встал и сделал неуверенный шаг к бронестеклу. Пол качался и уходил из-под ног. Он знал, что умирает.
За толщей прозрачного пластика набирал обороты какой-то процесс. Биореконструктивная камера в соседнем помещении была покрыта матовой пленкой. Контрольные огни на темном цилиндре бешено перемигивались.
Рядом сиял целый комплекс сложнейшей аппаратуры. Джон напряг зрение и сумел разглядеть на одном из мониторов печатную строку и несколько цифр, последние из которых менялись в бешеном ритме миллисекунд:
«До окончания процесса осталось 207 часов 03 минуты».
Джон вспомнил, что стандартное время клонирования всего семьдесят часов.
Вероятно «Вечная Жизнь» требовала гораздо более скрупулезной работы, чем обычный клон.
Он хрипло просипел какое-то проклятье и почти что рухнул на стерильный стол, соединенный с биореконструктивной камерой номер пять.
Подтянув к себе оперативную панель, он нажал несколько клавиш, и из потолка над его головой угрожающе выдвинулся чудовищных размеров мозговой сканер.
На крохотном дисплее вспыхнул запрос: «Начать сканирование?»
Джон выбрал курсором строку «Полный объем мозга» и нажал ввод.
Затем включил шестидесятисекундную задержку.
«Начать полное копирование с источника „А“ в камеру № 5 через 60 секунд?»
Джон утвердительно кивнул и снова нажал ввод.
В углу экрана стремительно побежали цифры обратного отсчета.
Он усмехнулся. Впервые в жизни он чувствовал такой великий, всеобъемлющий покой.
Его пальцы уже с трудом справлялись с клавиатурой оперативной панели.
Выбрав строку «Клонирование оболочки», он на секунду задумался и остановил курсор в квадратике с надписью: «Базовая модель класса „Коммандос“».
Палец Джона в последний раз утопил кнопку «Ввод». Внутри аппарата что-то защелкало.
Цифры в правой части экрана достигли положения «ноль». В затылок Джону из мягкого подголовника вонзились иглы инъекторов с психотропными препаратами.
Процесс начался.
На сведенном судорогой лице Джона-Митчела Сент-Иво застыла блаженная улыбка.
Его глаза были плотно закрыты.
* * *
Через семьдесят пять часов он медленно пришел в себя.
Джон почувствовал холод.
Бросив беглый взгляд вниз, он убедился, что стоит абсолютно голый, удерживаемый захватами, внутри пластиковой камеры.
Он недоумевал. Какого черта?
Переведя взгляд немного дальше, он увидел лежащий на операционном столе труп. В его груди зияла рваная рана. Знакомое лицо посинело.
Это был он!
Ноги Джона подкосились, но он почему-то не упал, хотя захваты автоматически разжались. Его тело, повинуясь какой-то воле, сгруппировалось и мягко прокатилось по полу, вместо того чтобы просто рухнуть на него.