Дамы были от пятидесяти и старше. Странно. Неужели у девушки не было ни одной подруги — хотя бы со своего курса?
Неподалеку от похоронного автобуса стояла бронзово-зеленая «субару». Водитель курил в приоткрытое окно и, казалось, кого-то — или чего-то? — ждал.
Обойдя «траурный митинг» под прикрытием катафалка, я узнала у его шофера, что хоронить будут в «Березовой роще». Рита, проснулся внутренний голос, тебе это надо? Две пересадки, да там еще километра два пешком. Зачем тебе? И вправду, зачем?..
…Добравшись до кладбища, я увидела, что «траурная компания» уже грузится в автобус. Ну да, две пересадки, пробки, да еще и пешком — конечно, они опередили меня на час, а то и полтора.
Ворона, расклевывавшая на кладбищенской ограде кусок булки, косилась на «компанию» неодобрительно. На меня, впрочем, тоже.
Поодаль стояла знакомая «Субару», на этот раз пустая.
Из-за кладбища наползала угрюмая туча на четверть неба. Листва, третий день висевшая тряпочками, начала слегка шевелиться.
Так. «Субару». Совпадение? Ну-ну, фыркнул здравый смысл.
Ладно. Для таких случаев у меня есть лохматое несовершеннолетнее создание по прозванью Иннокентий — невинный отрок, ага. Я как журналист, разумеется, и сама недурно «рыбачу» в информационном море, но Кешка делает это в триста двадцать восемь раз быстрее. Гений, чего уж там. Только бы он телефон не отключил.
Ура, есть!
— Кешенька, можешь машинку пробить? «Субару», госномер…
Через две минуты (да здравствуют информационные технологии!) «гений» продиктовал мне все данные владельца, включая семейное положение и адрес фирмы. В ответ на бурное изъявление благодарности дитя только фыркнуло:
— Да брось! Тебе же еще что-то надо?
— Ну… — я продиктовала номер Дашиного телефона.
— А чего конкретно-то? — хмыкнуло чадо.
— Кеш, я не знаю. На твою интуицию. Особое внимание обрати на пятнадцатое мая.
— Опять покойник, что ли? — в отличие от Ильина, Глебов относится к моим «историям» вполне добродушно. Мол, у каждого свое хобби: кто-то марки коллекционирует, кто-то убийства. Добрый мальчик.
— Покойница, — сообщила я. — Это как раз ее телефон.
— Ясно. Посмотрю. Только это не две минуты. Как чего найду — позвоню, лады?
Слегка поплутав, я отыскала свежие захоронения. У соседнего ряда — уже с оградками и даже с памятниками — стоял коротко стриженый шатен в светлом летнем костюме.
Мне вдруг вспомнилась статуя Командора. С чего бы? В мужчине не было ничего театрального, нарочитого. Он даже не смотрел на последнюю в сегодняшнем ряду могилу — он просто стоял.
На закаменевшей от жары глинистой глыбе грелась зеленая ящерка. Под моей ногой хрустнул сухой стебель бурьяна. Ящерка изумрудным ручейком соскользнула вниз и пропала среди глинистых комьев.