— В компании с двумя хорошенькими путанками, — добавил он шутливо. Писатель принял шутку и рассмеялся в ответ.
Следующие два звонка адресовались режиссеру-постановщику и оператору фильма, в котором Джонни только что снялся. Обоим он сказал примерно одно и то же. Что он, Джонни, знает плохое отношение к себе со стороны Джека Уолеса и потому не может не поблагодарить за доброе отношение с их стороны, которое он, конечно же, ощущал и не перестанет ощущать. Что разговор этот, конечно же, не для чужих ушей, а он, Джонни, со своей стороны чувствует себя должником и, даст Бог, сумеет выразить свою симпатию.
Теперь надо было позвонить Джеку Уолесу, никуда не денешься. Преодолевая внутреннее сопротивление, он набрал номер. Очень вежливо поблагодарил Уолеса за предоставленную ему возможность сыграть роль в картине, о которой он так мечтал.
Уолес был выбит из колеи звонком Джонни. При всей его неприязни он знал, что Джонни Фонтейн в закулисные игры не играет, а значит, кривить душой сейчас, когда картина снята, ему вовсе ни к чему. И вообще у Джонни была репутация честного, хоть и бестолкового, малого. Когда Уолес выяснит, что отныне Джонни становится его конкурентом, его больше всего ошарашит лицемерие телефонного звонка.
К чему и стремился Джонни Фонтейн.
Он положил трубку и еще долго пыхтел сигарой, сидя за письменным столом.
Дом затих, спала его бывшая жена, спали возлюбленные дочки. Никто не тревожил его одиночества, и Джонни мог позволить себе вернуться мысленно к тому тягостному периоду, когда собственными руками ломал покой этого славного дома, бросая самых близких людей из-за пустого ничтожества, каким была, по сути, его вторая жена.
Но даже сейчас, вспоминая о ней, он не мог оставаться хладнокровным — уж больно хороша эта штучка с ручкой. И к тому же однажды он зарекся уже испытывать чувство ненависти к женщине, твердо решил не держать злобы ни на первую жену, ни на вторую, ни на прочих баб, включая, к примеру, ту же Шерон Мур, отфутболившую его лишь для того, чтобы похвалиться потом своим подвигом.
В ту пору он разъезжал по стране с гастролями, пел под оркестр песенки и потихоньку начинал выступать по радио и кино, словом, взлетать на голливудский небосклон новой звездой. Взлетать было приятно — он жил в свое удовольствие и любая женщина, стоило ее пожелать, падала ему в объятия, ничего не требуя взамен, так что на отношения с семьей его приключения не влияли. Так все шло, пока не встретилась на его пути прекрасная Марго — и он сошел с ума, все полетело в преисподнюю: съемки, пластинки, голос, карьера, семейное благополучие. Настал день, когда Джонни оказался полным банкротом.