- Какой? – усмехнулась Мария Сергеевна, очень даже понимая любопытство и той, и другой, не утешенных мужским вниманием. – Огромный! – начала вспоминать и для себя. – Высокий… пожалуй, под два метра.
- Класс! – обрадовалась впечатлительная толстушка, а поперечная Верка саркастически фыркнула:
- Ну, конечно, тебе нравится у мужиков между ног болтаться.
- А тебе… - попробовала окрыситься Аня, но у неё ничего не получилось.
Мария Сергеевна, не обратив внимания на блиц-перепалку, продолжала характеристику незнакомца:
- Ступни у него никак не меньше… 45-го или даже 46-го размера.
- А этот самый… какого размера? – с намёком ехидно поинтересовалась Верка. Ей нравилось всех злить и особенно наблюдать, как выплёскивается ответная злость.
- Это ты у нас любительница измерять… этот самый, - язвительно отпарировала рассказчица.
- А чё особенного-то? – наигранно спросила ехидна. – У любого мужика важны два размера: этого самого и кошелька. Остальные достоинства я со временем привью ему сама… по мере надобности.
- Я смотрю – требования у тебя к некоторым мужским достоинствам явно завышенные, иначе бы не куковала одна, - подкузьмила хозяйка.
- Да у меня этих сомов… - возмутилась кукушка, - пачками на кукане следом ходят!
Анна коротко хохотнула:
- Ты бы прежде наживку приличную отрастила, - показала и она остро заточенные зубки, - а то ни задницы, ни титек нет. Разве что карася какого дохлого закуканила.
- А ты! – ещё больше взвилась рыбачка. – Что-то я не вижу, чтобы к твоим жирным телесам хотя бы мойвы липли.
- И никаким не жирным, - чуть не плача возразила Аня, для которой полнота, кстати сказать, вполне здоровая и привлекательная, была непреодолимым житейским бедствием, а всё потому, что очень любила она вкусно поесть и больше одного дня на диете не выдерживала. – Просто у меня конституция такая.
- Хватит! – оборвала обмен любезностями хозяйка. – Обе хороши! Задрипанные актрисочки!
- А ты! – окрысилась тощая из них.
- И я, - согласилась, глубоко вздохнув, Мария Сергеевна, - не лучше. – Налила всем вина и грубо предложила: - Жрите, тусклые звёзды коммерческого театрального искусства!
Анну не надо было приглашать дважды. Она первой привычно выцедила налитое пойло и осторожно надкусила очередной бутерброд. Чуть прожевав, спросила:
- Маша, что ты всё про ноги да… про этот самый. А лицо-то у него какое, как выглядит?