Фон Штумпфельд был невысокого роста, с круглой блестящей от пота лысиной на непокрытой голове. Белоконь догнал его – все-таки догнал! – и, вложив все силы в последний прыжок, повалил генерала на дорогу. А затем обрушил на круглую лысину приклад «папаши». В запале Белоконь бил графа снова и снова – он не обращал внимания на брызги и не остановился, даже когда вместо округлого затылка месил его разлетающееся в стороны содержимое.
Смирнов за руки оттащил Белоконя от трупа.
– Нет времени развлекаться! – прикрикнул он.
Пока Белоконь приходил в себя, Смирнов перевернул тело. Несколько секунд он вглядывался в оставшееся сравнительно целым лицо генерала.
– Он, – сказал Смирнов. – Точно он. Без этих дурацких усов конечно. Но я в лицах не ошибаюсь.
– Он же весь в наградах, – сказал Белоконь, по-прежнему тяжело дыша, – и форма явно генеральская.
– Мог переодеть адъютанта в свою форму, а сам путешествовать как рядовой. Такое бывает. Учитывая то, что он еще и с солдатней чуть ли не на брудершафт пил…
– Не мог бы. Гэбисты говорили, что ему нравится… нравилось ему чувствовать свою причастность к низшим чинам, не снимая своих… атрибутов. Со своей генеральской и графской высоты.
– А ты говоришь, группа из шести человек! Хрен там! Хватило нас с тобой с автоматами! Вернее, хватило одного автомата, а тебе можно было сразу дать в руки лопату – справился бы и лопатой. Теперь вытри эту фашистскую кровь с лица – и двинули к машине. Давай поживей, чтобы нам не пришлось встречать здесь половину корпуса Штумпфельда.
* * *
Двое смертников-диверсантов действовали быстро и слаженно. Они отнесли тело фон Штумпфельда к машине и загрузили его в багажное отделение. Отделение было небольшим, поэтому пришлось немного повозиться, утрамбовывая внутрь то руку, то ногу, но в итоге багажник закрылся. Кожаная крыша авто была опущена, и подымать ее не стали. Трупы водителя и адъютанта с передних сидений переместили на просторное заднее, где был еще один мертвый адъютант. Туда же бросили изуродованное пулями, но сохраняющее целостность лобовое стекло.
Закапывать тела в степи не было смысла – немцы их мигом найдут, если выпустят овчарок. Даже на трехметровой глубине. А у диверсантов не было времени даже сгрузить трупы в небольшие ямки, выкопанные для засады. К тому же неопределенная пропажа генерала хотя бы на время введет фрицев в замешательство.
Смирнов сел на место водителя, Белоконь занял соседнее сиденье. Немного повозившись с мотором, разведчик завел автомобиль, и засада у гигантского камня, ставшего последним приютом для двух смертников, осталась позади.