— Вы не находите, лорд Айвстон, что отсюда очень трудно рассматривать вазы? — сказала она, пытаясь выглянуть из-за его плеча, но напрасно, ибо он, возвышаясь над ней, заслонил ее от всех присутствующих.
— Вам же нет никакого дела до этих ваз, мисс Прествик, — сказал он. Дух противоречия был у него в характере.
— Не понимаю, зачем вы говорите такие нелепости, лорд Айвстон, — сказала Пенелопа, оставив попытки заглянуть Айвстону через плечо и пытаясь сохранить достоинство и смириться с тем, что оказалась в ловушке в самом неинтересном углу гостиной.
— Я так говорю потому, что эти вазы были у вас перед глазами весь вечер, но вы едва удостоили их взглядом.
— Неужели вы ожидали, что я подвергну их тщательному осмотру на глазах у всех? Это было бы бестактно.
— Я вам не верю, мисс Прествик. Вы вовсе не боитесь показаться бестактной.
— Это просто отвратительно! — выпалила Пенелопа, посмотрев на него в упор. — И, думаю, вам доставляет удовольствие говорить мне гадости.
— Вы меня совсем не знаете, мисс Прествик, чтобы судить об этом, — сказал он и посмотрел на нее очень странно, впрочем, он и сам был странным.
— Я достаточно хорошо изучила вас, лорд Айвстон. Вы не самый сердечный из людей, и прошу меня извинить, но вы прекрасно знаете, кем вы являетесь на самом деле.
— И кем же?.. Я просто самый обычный, скромный человек, — сказал Айвстон.
— Вам не кажется, что если бы вы были обычным, скромным человеком, то не говорили бы всякие гадости?
— Возможно, вы правы, — с явной неохотой признал он.
Пенелопа деликатно фыркнула. Очень деликатно.
— И все-таки не могу поверить, — не сдавался он, — что можно испытывать такую неприязнь к человеку, которого вы едва знаете, мисс Прествик. Признаюсь, мне это в новинку, я всегда всем нравился.
— Не сомневаюсь, — сказала она. — Вряд ли кто-то может испытывать неприязнь или любые другие чувства к человеку, который так редко появляется в свете, что же до вашего круга общения, который слишком узок, думаю, вы не даете им повода для неприязненного отношения.
Вы обеспечили себе очень комфортную жизнь, без всяких забот, лорд Айвстон. Не знаю, плохо это или хорошо, но в любом случае странно.
Вот опять. И когда ей только надоест изображать из себя святую праведницу?
— А свое поведение вы не находите странным, мисс Прествик? — парировал он, еще раз доказав, что она права относительно него. Кем надо быть, чтобы задать девушке подобный вопрос? — Не скажу, что ваша прямота меня раздражает, но это приводит к нелепым замечаниям и неловкости, что, согласитесь, несколько странно.