— Да, именно так.
— Гм… видно, что вы джентльмен, — проговорил Рикардо со скрытым недовольством, — но все эти капризы избалованного барина могут отозваться на сердце простого человека. Ну что же!.. Вы меня извините!..
Он всунул два пальца в рот и свистнул так, что Гейсту пока залось, будто острая струя плотного воздуха ударила по его 6 а рабанной перепонке. Рикардо пришел в восторг от невольно!! гримасы Гейста, но остался совершенно бесстрастным в ожида нии результата своего зова.
Вскоре прибежал Педро тяжелыми шагами. Дверь шумно распахнулась настежь, и дикое существо, которое в ней появи лось, казалось, горело нетерпением вскочить в комнату и при няться ее грабить. Но Рикардо поднял раскрытую ладонь, и чу довище вошло спокойно. Оно раскачивало на ходу свои огром ные лапы перед наклоненною вперед грудью. Рикардо устремил на него свирепый взгляд.
— Ступай в лодку… Понял?.. Ну!
Маленькие, красноватые глазки прирученного животного замигали в его шерсти с мучительным напряжением внимания.
— Ну, что же?.. Ты не идешь? Ты забыл людскую речь, а? Ты уже не знаешь, что такое лодка?
— Да? Лодка… — пробормотало чудовище неуверенным тоном.
— Ну, так ступай туда!.. В лодку у пристани!.. Ступай туда, садись там, ложись, делай все, что хочешь, только не засыпай., и если ты услышишь мой свист, скачи сюда галопом. Вот приказ. Ну, в путь! Ступай! Нет, не туда: через парадный ход… И без надутой физиономии!..
Педро повиновался с неуклюжей поспешностью. Когда он скрылся, выражение дикой жестокости погасло в глазах Рикардо, и лицо его приняло в первый раз за этот вечер выражение кошки, которую ласкают.
— Вы можете посмотреть, как он уходит, если хотите. Слишком темно? В таком случае, почему бы вам его не проводить?
— Ничто не докажет мне, что он останется в лодке. Я не сомневаюсь, что он туда идет, но это акт без гарантии.
— Ах вот вы каковы! — сказал Рикардо, пожимая плечами. — Что ж вы хотели с этим поделать? Если только не всадить ему в голову пулю, ни один человек в мире не может бьггь уверен в том, что наш Педро пробудет где-нибудь дольше, чем сам захочет. Только поверьте мне, он живет в благодетельном страхе моего гнева. Поэтому, когда я с ним говорю, я напускаю на себя вид людоеда. Но я, разумеется, не хотел бы его убить, если не считать тех припадков ярости, в которых человек может убить свою собаку. Послушайте, сэр, я играю в открытую: я глазом не моргнул, чтобы дать ему противоположное распоряжение. Он не тронется с пристани. Теперь пойдем?
Последовало непродолжительное молчание. Челюсти Рикардо угрожающе двигались под кожей. Его мечтательные и жестокие глаза сладострастно бегали по сторонам. Гейст подавил резкое движение, подумал немного и сказал: