В Дюмоне, перед тем как пойти спать уже окончательно, он заранее попрощался с Клавдией Васильевной и Дженни — они с Джеймсом договорились, что выедут в пять утра, чтобы успеть к отправлению самолета «Америкэн Айрлайнс», вылетающего в восемь часов.
В начале девятого утра Седов уже сидел в кресле «Боинга», рассматривая в иллюминатор просвечивающие сквозь облака воды Атлантики.
Машины последних моделей, особенно с хорошо одетым водителем за рулем, здесь, в одном из самых грязных районов старого Дели, обычно не останавливались. Поэтому совершавший обход района молодой полицейский, заметив стоящую у обочины новую «Тойоту-Камри» темно-зеленого цвета, поразмыслив, двинулся к ней. На полицейском был красный тюрбан, он был бородат, сзади болталась косичка, это означало, что он сикх.[3]
Подойдя к машине, полицейский пригнулся к открытому окошку. Сказал на плохом английском:
— Простите, мистер, у вас какие-то затруднения?
На вид сидящему за рулем было лет около сорока. Это был довольно привлекательный мужчина с маленьким прямым носом, широкими, вразлет, надбровными дугами и волевым подбородком с ямочкой. Может быть, не каждому понравился бы взгляд его серо-стальных глаз, который он постоянно прятал. Но это мог заметить только очень внимательный человек.
Полицейский бросил на водителя беглый взгляд. Судя по светлому оттенку кожи и черному тюрбану, этот человек приехал в столицу откуда-то с севера Индии. Без сомнения, он был богат, во всяком случае, видно было, что недостатка в средствах он не испытывает: на нем был прекрасно сшитый серый костюм, в тон подобранный галстук, на безымянном пальце красовался перстень с крупным бриллиантом.
Подумав, что человек не говорит по-английски, полицейский повторил тот же вопрос на хинди. Рассмеявшись, водитель ответил на языке сикхов:
— Земляк, единственное мое затруднение — я страшно хочу курить.
Потрясенный тем, что этот светлокожий богач говорит на языке сикхов, полицейский уставился на него:
— Хотите курить?
— Да, земляк. Я в этом городе впервые, и надо же — кончились сигареты. — Достав бумажник, вытащил из толстой пачки банкнот двадцатидолларовую бумажку. Протянул полицейскому: — Не в службу, а в дружбу — купи мне пачку «Мальборо».
Взяв двадцатку, сикх изучающе уставился на богача:
— Пачку или блок?
— Пачку. Остальное возьми себе — за труды.
Сикх осторожно спрятал купюру в карман форменной рубашки цвета хаки. Щедрость водителя была невероятной, бумажка составляла половину его месячного оклада.
— Спасибо, господин. Табачная лавка здесь не так далеко, я постараюсь побыстрей.