У меня нет друзей, мне негде спрятаться и не к кому обратиться за помощью. Но я точно знаю, куда направляюсь — к реке. Много лет назад, когда я еще был членом семьи, мы каждое лето ездили на Рашн-Ривер в Гверневилль. Дни, когда мама учила меня плавать на пляже Джонсона, когда мы с отцом ходили на горки, а вечером всей семьей любовались закатом на берегу, когда мы с братьями могли часами лазать по старому обгоревшему пню перед нашим летним домиком, навсегда останутся самым счастливым временем моей жизни. Воспоминания о сладком аромате гигантских секвой и зеленой речной глади заставляют меня улыбнуться.
Я слабо представляю, где именно находится Гверневилль, но точно знаю, что он расположен к северу от моста Золотые ворота. Конечно, мне потребуется несколько дней, чтобы добраться туда, но это меня не пугает. Зато там я смогу выжить, таская французский хлеб и салями из местного супермаркета, а спать буду на пляже Джонсона, слушая, как по мосту через реку с грохотом проезжают машины. Гверневилль был единственным местом, где я чувствовал себя в безопасности. Уже в детском саду я точно знал, что хочу жить в этом городе. Как только я доберусь до Гверневилля, то больше оттуда не уйду.
Я начинаю спускаться по Истгейт-авеню и вздрагиваю от порывов холодного ветра. Солнце скрылось за горизонтом, с океана потянулся туман. Засовываю руки под мышки, но шаг не замедляю. Зубы стучат, а восторг, переполнявший меня после побега, начинает постепенно выветриваться. Вдруг мне приходит в голову мысль, что мама, наверное, была права. Конечно, она била меня и измывалась надо мной, как хотела, зато в гараже я мерз не так сильно, как сейчас. «К тому же, — говорю я сам себе, — я же действительно вру и краду еду. А значит, должен быть наказан». На секунду останавливаюсь, чтобы еще раз все обдумать. Если я вернусь сейчас, то мама, конечно, будет кричать и побьет меня, но к этому-то я привык. Может быть, мне повезет и завтра она отдаст мне оставшиеся после ужина объедки. А потом наступит понедельник, и я смогу что-нибудь украсть в школе. И мне всего-то нужно вернуться домой. Я улыбаюсь своим мыслям.
Останавливаюсь посреди улицы. Идея вернуться в «сумасшедший дом» уже не кажется мне такой нелепой. К тому же вряд ли я смог бы самостоятельно найти реку. Я разворачиваюсь и иду назад. Мама была права.
Я представляю, как буду сидеть на ступенях в гараже и вздрагивать от любого звука, доносящегося сверху. Считать секунды и в ужасе ждать, когда начнется очередной рекламный ролик, ведь вслед за этим я обязательно услышу, как мама встает с дивана, идет на кухню, чтобы налить себе еще выпивки. Потом она прикажет мне подняться наверх и будет избивать до тех пор, пока я не повалюсь на пол, не имея сил даже на то, чтобы отползти в сторону.