Я прячусь в своей скорлупе и упрямо смотрю в пол.
— Мальчик, — Марк повышает голос, — я задал тебе вопрос.
— Я ничего не крал. Я… я просто подумал, что… То есть я увидел четвертак и… Я…
— Во-первых, я видел, как ты украл деньги, а во-вторых, те ребята расплатились им за бильярд. И все же, что ты собирался делать с двадцатью пятью центами?
Я чувствую, как внутри поднимается волна раздражения и обиды.
— Поесть! — выпаливаю я. — Я всего лишь хотел купить кусок пиццы! Понятно?
— Кусок пиццы? — смеется Марк. — Откуда ты такой взялся? С Марса, что ли?
Я пытаюсь придумать ответ. Но внутри что-то заклинило. Я всего лишь тяжело вздыхаю и пожимаю плечами.
— Ладно, ладно, успокойся. Садись на стул. — Голос Марка смягчился. — Джерри, дай мне колы.
Марк смотрит на меня сверху вниз. Я пытаюсь спрятать руки в рукава, чтобы скрыть шрамы и синяки.
— Малец, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спрашивает Марк.
Я мотаю головой из стороны в сторону. «Нет! — кричу я про себя. — Со мной не все в порядке. Со мной ничего не в порядке!»
Я ужасно хочу сказать это вслух, но…
— Вот, выпей, — Марк протягивает мне колу.
Я хватаю красный пластиковый стакан обеими руками, впиваюсь в соломинку и не отпускаю ее до тех пор, пока не допиваю последние капли газировки.
— Малец, — снова обращается ко мне Марк, — тебя как зовут-то? У тебя есть дом? Где ты живешь?
И тут мне становится ужасно стыдно. Я не знаю, что ответить. Поэтому делаю вид, что не расслышал вопрос. Марк неодобрительно качает головой.
— Не двигайся, — говорит он и забирает у меня стакан.
Когда Марк передает мне следующий, то в его руках я замечаю телефонную трубку. Закончив разговор, он опять садится рядом со мной:
— Не хочешь рассказать, что случилось?
— Мы с мамой не очень ладим, — бормочу я, надеясь, что меня никто не слышит. — И она… она… сказала, чтобы я уходил.
— Ты не думаешь, что она беспокоится за тебя? — спрашивает Марк.
— Да ну! С чего бы? — Ответ вырывается раньше, чем я успеваю понять, что именно сказал. «Закрой рот!» — мысленно одергиваю я себя. Стучу пальцами по барной стойке, стараясь не встречаться взглядом с Марком. Смотрю на мужчин, играющих в бильярд, и на других посетителей пиццерии: они едят, веселятся и хорошо проводят время.
Хотел бы и я быть настоящим человеком.
Внезапно меня снова начинает тошнить. Я слезаю с табурета и поворачиваюсь к Марку:
— Я должен идти.
— И куда же ты пойдешь?
— Ну… мне просто нужно идти, сэр.
— Мама правда сказала тебе, чтобы ты ушел?
Я киваю, по-прежнему избегая смотреть ему в глаза.
Марк улыбается:
— Готов поспорить, она действительно волнуется за тебя. А ты как думаешь? Давай так сделаем: ты дашь мне ее номер, и я позвоню твоей маме!