Я слышала выступление психолога по радио, он говорил, что работающие матери мечтают о сне, как голодные о еде. Мы все смеемся над такой чепухой. А в этой проклятой жизни все так запутано. И люди живут этой запутанной жизнью. Она складывается из отдельных дней, как проживешь день, такая будет и жизнь. Речь идет не о недомогании или нездоровье, а о нормальной жизни, когда женщина борется со смутным чувством недовольства, даже если вытирает пыль. Мы говорим о физическом истощении. Американки идут по жизни пошатываясь, полуживые.
Жизнь людей одинаково скучна, но к ней относятся с уважением и полагают, что это ценный материал для искусства. «Смерть торговца» — ради Бога! Крупные американские корпорации вынимают душу из рабочих. Если старик Вилли Ломан тащится домой с сумкой продуктов и, не раздеваясь, включает плиту, чтобы поджарить свой паршивый кусок мяса, то кому она нужна, такая жизнь?
Я должна быть благодарна Ли: она теперь захотела семью. Она может получить ее. Пусть попробует быть юристом и тем, на кого все смотрят с молчаливым укором, когда в доме нет туалетной бумаги. А я буду ходить на свою несчастную работу, и придя домой, съедать кусок пиццы и принимать горячую ванну. А по субботам буду сидеть в библиотеке вместо того, чтобы ходить по магазинам.
По мере того, как приближался день отъезда Ли в Калифорнию, Алекс становился все более и более подавленным. Его либидо почти пропало. Поведение изменилось. Он воздерживался от близости со мной, потому что я не зарабатывала денег, как могла бы зарабатывать жена. Боже, как трудно было что-то понять. В постели он поворачивался ко мне спиной, и мне не оставалось ничего, как только потребовать: оттрахай меня.
Знаете, почему я не бросила это надувательство и не пошла работать? Из чувства мести. Алекс ничего не обсуждал со мной. Он шел напролом и, не задумываясь, согласился взять детей. Мне это было не нужно. А почему я должна идти на работу, которая больше нужна Алексу, чем мне?
Спасла нас мать Алекса. Она предложила свой дом в Гринвуд-Лейк. Поездки на работу будут отнимать у Алекса много времени, зато жизнь там дешевая, и мы почти ничего не будем тратить. Я буду свободна все лето. Свободна! Хорошо меня обработали! Имея двух детей, о каком свободном времени можно говорить? Как бы то ни было, я была рада, что появится дом, пусть подаренный только на время. Он принадлежал моей свекрови, которая с радостью продаст его, если найдет покупателя, и не посчитается, что мы там живем. Меня даже это не волновало. Я, наконец, получила то, о чем мечтала двадцать лет. Квартиру мы сохранили, так как Алексу не придется каждый вечер преодолевать расстояние в восемьдесят миль.