— Небось, тоже были зачаты непорочно!
— При помощи Святого Духа!
— А наших детей они украли, чтобы принести в жертву своим идолам!
— Смерть дьяволовым ублюдкам!
— Отомстим за наших детей!
Люди с искаженными ненавистью лицами, одетые в черное, окружили повозки. Участники процессии, не зная, что происходит, продолжали петь: «Господь — наша твердыня…»[59] Однако толпа становилась все плотнее.
Побитый брат Ансельм, проявив невиданную при таком пузе ловкость, сумел вырваться и сбежать через поля. Николя, на которого со всех сторон сыпались удары палками, не смотря ни на что пытался развернуть обезумевшую мулицу. Чьи-то грубые руки вцепились в Анжелику. Извиваясь, словно уж, она выскользнула из плена и бросилась бежать вниз по тропинке. Один из мальчишек-гугенотов помчался за ней и все-таки догнал. Это был всего лишь мальчишка, почти ее лет, чья юность удесятеряла его религиозный фанатизм.
Сцепившись, они покатились по траве. Анжелику внезапно охватила неистовая ярость. Она царапалась, кусалась и впивалась в него зубами, ощущая соленый вкус крови на языке. И наконец ее противник начал слабеть и вскоре сбежал.
Перед повозкой выросла чья-то высокая фигура.
— Перестаньте, перестаньте, несчастные! Там же дети! — закричал человек, в точности вторя Анжелике. — Это дети!
— Вот именно! Дети дьявола! Помните, что они делали с нашими детьми? В Варфоломеевскую ночь их выбрасывали из окон прямо на пики!
— Дети мои, забудьте о былом! Остановите вашу карающую длань! Нам нужен мир. Остановитесь, дети мои, послушайте своего пастора!
Анжелика услышала, как заскрипела, тронувшись с места, повозка, которую Николя все же удалось развернуть. Проскользнув вдоль изгороди, она присоединилась к нему на следующем повороте дороги.
— Если бы не их пастор, нас бы поубивали, — прошептал Николя, стуча зубами.
Анжелика была вся покрыта ссадинами. Она тщетно пыталась привести в порядок свое рваное и грязное платье. Голова горела. Ее так сильно дергали за волосы, что чуть было не сняли скальп.
Чуть дальше кто-то тихо окликнул их, и из кустов выбрался брат Ансельм.
Им пришлось вновь спускаться к римской дороге. К счастью, на небе появилась луна. В Монтелу дети прибыли только на заре. Там они узнали, что всю ночь не смыкая глаз жители деревни обшаривали Ньельский лес, но обнаружили лишь колдунью Мелюзину, собиравшую на лужайке целебные травы. Ее обвинили в краже детей и без лишних проволочек повесили на ветке дуба.