— Да, хромой! ХРОМОЙ! Спросите любого, все вам ответят: Великий Лангедокский Хромой.
Он расхохотался и направился к мулу, нарочито хромая.
Анжелика хлестнула свою лошадь и пустила ее в галоп. Она мчалась сквозь кусты боярышника, убегая от насмешливого голоса, повторяющего: «ХРОМОЙ! Хромой!..»
* * *
Она уже въезжала во двор Монтелу, когда следовавший за ней всадник пересек подъемный мост. По его потному запыленному лицу и по коротким штанам с кожаными нашивками она тут же определила, что это посыльный.
Сначала никто не мог понять, о чем он спрашивает, ибо у него был такой необычный акцент, что понадобилось некоторое время, чтобы убедиться, что он все-таки говорит по-французски. Он вынул письмо из маленькой железной коробочки и протянул его подоспевшему барону де Сансе.
— Бог мой, завтра приезжает господин д'Андижос, — вскричал барон взволнованно.
— Это еще кто такой? — спросила Анжелика.
— Это друг господина графа. Господин д'Андижос должен на тебе жениться…
— Как? И он тоже?
— …по доверенности, Анжелика. Дай мне закончить фразу, дитя мое. Черт возьми, как говаривал ваш дедушка, хотел бы я знать, чему тебя научили монахини, если они даже не сумели внушить тебе должного почтения к отцу. Граф де Пейрак посылает своего лучшего друга как представителя на первой брачной церемонии, которая состоится здесь, в часовне Монтелу. Второе церковное благословение будет дано в Тулузе. На этой церемонии — увы! — твоя семья не сможет присутствовать. Маркиз д'Андижос будет тебя сопровождать до самого Лангедока. Хм, эти южане — быстрый народ. Я знал, что они уже выехали, но не ждал их так скоро.
— Как я вижу, на мое согласие времени было с избытком, — с горечью прошептала Анжелика.
* * *
На следующий день, незадолго до полудня, двор наполнился скрипом каретных колес, конским ржанием, звонкими криками и быстрым говором. В Монтелу пожаловал сам Юг.
Маркиз д'Андижос, жгучий брюнет, с усами в форме «острия кинжала» и горящим взором носил рейнграф из желтого и оранжевого шелка, который искусно маскировал излишнюю полноту весельчака. Он представил своих спутников. Двое из них, граф де Карбон-Доржерак и юный барон Сербало, должны были стать свидетелями на свадьбе.
Во дворе замка барон де Сансе приказал расставить оловянные кубки и кувшины с вином с виноградников Шайе. Гости умирали от жажды. Однако, сделав глоток вина, маркиз д'Андижос отвернулся и, ловко сплюнув прямо на землю, сказал:
— Во имя святого Паулина! Господин барон, ваши пуатевинские вина обдирают мне язык! Вино, что вы мне подали — кислое до зубовного скрежета. Эй, гасконцы, тащите-ка бочки!