Шайн поднял свободную руку, потянул ремешок на подбородке. Ишь каков! Дунай даже усмехнулся. Воин неумолимо напоминал по повадкам многих хорошо знакомых ему людей. Отец пластуна порой предлагал поединок даже вшивым мохначам нео, гордясь воинской отвагой и честью. И этот шайн, зуб можно дать смело, такой же. Сам Дунай так бы не поступил, для него важнее результат и жизнь. Своя, оставшаяся при нем, в отличие от противника. И наплевать, что там тот подумает. Шайн, видно, такого мнения не разделял. Давно мог бы прикончить беспомощного блюющего пластуна, ан нет. Дождался, пока тот придет в себя.
Шайн стащил шлем, чуть наклонив голову. Будь Дунай не таким слабым, бросил бы нож. Вон он, кусок открытой шеи, такой манящий. И пусть кожа покрыта странными темными бляшками, он пробил бы ее. Только руки еще тряслись, не желая приходить в себя после ядовитого дыма, что наглотался пластун. Но тот момент, пока враг ничего не видел, Дунай потратил не зря.
Один из двух кругляшей зелья, утаенных им после возвращения из прошлых рейдов, перекочевал с воротника куртки в рот. Лишним не будет, ведь в схватке надо выжить. Раз воин, а, судя по доспеху, он у шайнов в почете, стоит здесь один… то мало ли. Но главное, на самом-то деле, именно пройти мимо странного шайна к люку. Вдруг за его спиной, в самом последнем вагоне, никого и нет. Воинская гордость страдать не должна, даже если заботливые подчиненные думают по-другому. Если Дунай все понимал правильно, то, появись сейчас за этим высоким кто из стрелков, не миновать тому наказания. В Кремле никто не рисковал соваться в дела поединщика, бросившего вызов врагу, кем бы тот ни был.
Под шлемом у шайна оказалось обычное лицо. То есть для шайна обычное, такое же смуглое, с легкой желтизной и раскосыми темными глазам. Вот только шрам, пересекающий его слева направо… странный он. Дунаю таких видеть не доводилось. Тоненькая белая ниточка, протянувшаяся от левого виска шайна, проходила под глазом, пересекала тонкий нос, пропадая только у правой скулы.
Шайн аккуратно положил свой красивый шлем на ящик. Постучал себя по груди кулаком, ткнул им в сторону Дуная.
– Чего? – Пластун опешил. Потом понял: – Да, есть.
И постучал по себе в ответ. Жилет глухо ответил, скрытый тканью куртки. Шайн довольно кивнул и поманил Дуная ладонью. Клинок в его руке дрогнул, начиная собственную жизнь. Хватило движения, чтобы понять: воин перед пластуном первоклассный. Захотелось сплюнуть от злости. Впустую атаковать шайнов, выжить в их ловушке и напороться на этого вот.