— Смутно припоминаю, что вчера мы говорили о Джейке Буне, — сказала Кэссиди, прижимая ко лбу горячую кружку с кофе вместо компресса. — Все согласились, что он мерзавец и убийца, но, кажется, так и не решили, как с ним поступить.
— Ты и вправду думаешь, что это Джейк? — Трисия схватила руками стейк и вгрызлась в него.
— Он требовал, чтобы Лисбет оставила твоего брата, а тот, несмотря на то что переспал с Вероникой… — Неожиданно мне в голову пришла блестящая мысль, и я даже на мгновение замолчала, залюбовавшись ее красотой. — Готова поспорить, он и подослал Веронику к Дэвиду и подстроил так, чтобы Лисбет их застукала.
— Вероника пошла бы на это ради него? — усомнилась Кэссиди.
— Ей это на руку. Она добивалась Дэвида. — Я забарабанила пальцами по краю стола, наблюдая за тем, как складываются кусочки головоломки. — Но даже тогда Лисбет не отказалась от Дэвида. Джейк взбесился, и на вечеринке они оба были вне себя от ярости. Это объясняет их поведение. А потом Лисбет поссорилась с Дэвидом, Джейк решил, что путь свободен, Лисбет даже переспала с ним, но потом заявила, что возвращается к Дэвиду. Он сорвался и убил ее.
Пораженные, Трисия и Кэссиди слушали меня и согласно кивали. Я попыталась представить на их месте детектива Кук и Кайла, кивающих с не меньшим энтузиазмом, но получилось не очень. Хотя почти.
— А при чем здесь Лара? — спросила Трисия.
— Вот именно! Лара. — Я быстрее забарабанила пальцами. — Она воображает, что помогает Джейку, а он ее просто использует. Если она это поймет, то сдаст его.
— Значит, тебя преследует Лара. — Кэссиди прижала мою руку к столу, чтобы прекратила барабанить. Сконфузившись, я убрала руки на колени. Барабанная дробь — плохое средство от мигрени. — А кто тогда та женщина, которая угрожает Джейку?
— Наверняка это его выдумки. А может, Вероника поняла, что он ее использовал, и теперь мстит. С такими, как она, шутки плохи.
— И что теперь? — спросила Трисия, облизывая пальцы.
— Попробую поговорить с Ларой, может, удастся ее переубедить.
— Я очень признательна тебе за то, что ты делаешь, Молли, но только не за статью. Этого моя семья не заслужила… — Ее охватила волна боли, не имевшей отношения к ночному кутежу. И тут меня посетило воспоминание: Трисия сидит на моем диване с бокалом мартини на коленях и говорит, что Эйнштейн доказал — истинное счастье недостижимо.
К тому времени Кэссиди уже сидела на полу, задрав ноги на кофейный столик и пытаясь примостить бокал у себя на лбу.
— Этот урок физики я прогуляла.
— Эйнштейн говорил, что мы никогда не сможем передвигаться со скоростью света, потому что, когда скорость тела приближается к скорости света, его масса увеличивается, замедляя движение и мешая развить необходимую скорость.