— Это естественное состояние человека, — заметила Трисия, срочно обмакивая салфетку в бокал с водой и протягивая мне.
— Точно. Ничего особенного. Так что мне сделать — промокнуть или вытереть? — спросила я, целясь мокрой салфеткой в красную кляксу.
— Может быть, нам позвать официанта, чтобы он слизал это с тебя? — предложила Кэссиди.
— Промокни, — велела Трисия.
Я промокнула.
Полукруглые брови Кэссиди горестно опустились.
— В общем, карьера тут ни при чем. Это все мужчина.
— Мужчины мешают нам делать карьеру. Кому, как не тебе, знать это с младых ногтей? — Родители Кэссиди управляют фондом помощи школам в бедных районах, но познакомились, когда в конце шестидесятых изучали востоковедение в университете Беркли. Кэссиди получила свое имя в честь великого битника Нила Кэссиди. (А Трисия — в честь дочери президента Никсона, так что они друг друга стоят.) Кэссиди называет своих родителей «продвинутые хиппи». Они замечательные, но скромные. Вот откуда это у Кэссиди.
— Когда ты в последний раз разговаривала с Кайлом? — не отставала Кэссиди.
— Не помню.
— Нет, ты помнишь. Ты помнишь и дату, и время, и во что ты была одета. Или раздета.
— Он звонил вчера. — На этом я хотела и закончить, но Кэссиди, качая головой, дала мне понять, что так просто я не отделаюсь. — Вчера вечером. В одиннадцать пятнадцать. Дул легкий ветерок с юго-востока, и я была в джинсах и свитере, потому что лежала на диване и смотрела «Дейли-шоу»[2].
— И ради него ты выключила Джона Стюарта?
— Да.
— Ну ты даешь!
— И о чем вы разговаривали?
— О кино. О политике. Чуть ли не о погоде, но тут у меня внутри сорвало сигнализацию, и я смогла переключиться на футбол.
— Ну прямо как взрослая, — похвалила Кэссиди.
— Спасибо.
— И долго вы болтали?
Мне никак не удавалось уловить, к чему клонит Трисия.
— Около часа.
— И под конец он назначил тебе свидание? — спросила Кэссиди, едва заметно поводя бровями, дабы вернуть им форму идеального полукруга. — От дальнейших комментариев воздержусь.
— Спасибо.
— Могу только сказать: как в девятом классе.
— Он занят. У него новое дело, — неуверенно произнесла я, не зная, кого из нас я больше защищаю.
— Тебе нужно выбраться из города, — сказала Трисия. — Напомни ему, что он теряет.
Кэссиди с сомнением поджала губы:
— А ты можешь поручиться, что дело не закончится тем, что она сама его потеряет?
— Нет, но в Хэмптонсе очень просто позабыть обо всех делах. Поэтому мы едем в Саутгемптон. На уик-энд.
Я поморщилась. Эти выезды по выходным отчасти и завели меня в тот романтический тупик, где я сейчас пребывала. Так что идея мне совсем не улыбалась.