– Вера Федоровна, мне нужно с вами поговорить.
– Так говори быстрее – у меня мало времени.
– Вера Федоровна, я этого не делал, – на одном дыхании проговорил Саша.
– Что именно, Сашенька?
Ласковое обращение сбило с толку мальчика.
– Вера…
– Ты не рисовал эту порнографию?
Парень не знал, что ответить. Женщина продолжала улыбаться, но задавала такие вопросы, которые никак не вязались с ее внешним видом. Вдруг женщина перестала кривляться и, посерьезнев, сказала:
– Ты, подонок, еще ответишь.
– Вера Федоровна, мне нужно попасть в десятый класс…
– А зачем? Зачем?! Полы можно мыть и без высшего образования.
– Я хочу стать художником…
– Вот мне где твои художества! – крикнула женщина, проведя большим пальцем по горлу. – Ты у меня будешь всю жизнь полы мыть вместе со своей мамашей, – прошипела Вера. – Пошел вон отсюда!
Саша, словно оплеванный, поплелся к двери.
– Да, и готовься к следующему уроку! – крикнула Вера Федоровна, когда Саша вышел из кабинета.
Они снова ждали его у заброшенной котельной. К неразлучной троице прибавился Семен Бугров – здоровенный прыщавый парень. Если бы не прыщи и не детское выражение лица, он вполне мог сойти за взрослого мужчину. Саша, как и в первый раз, заметил их слишком поздно.
– Привет, очкозавр! – Геворг выглядел довольным.
– Мы что подумали, Мартын. – К Саше подошел Леша Санников. – А может, ну ее, эту Верочку? Она не ценит тебя. То ли дело Ангелина. Она не так молода, да и голая наверняка представляет собой плачевное зрелище…
– А пусть он ее в одежде рисует, – предложил Ларин.
– Ты рисуй ее в шинели и кирзачах, – вставил Бугров.
– Дело говоришь, Сема, – похвалил Леша.
– Да нет же, пацаны, он Верочку любит. – Геворг подошел ближе и посмотрел на Сашу снизу вверх. – Любишь Верочку, очкозавр?
Они снова его избили. В этот раз ему и очкам досталось больше. Линзы уцелели, а вот оправа лопнула. Саша шел домой и плакал.
«За что? За что все это? Я ведь никому ничего плохого не делал».
Он вошел в ванную, снял одежду и бросил на пол. Слезы, не переставая, лились из глаз. Он постоял перед зеркалом, по сути, не видя собственного отражения. Поднес одну из линз к глазу и осмотрел полку у зеркала. Кремы и мази – это ему не подходило.
«Я не хочу это терпеть! Я не буду…»
Стакан с бритвой стоял за каким-то кремом. Он схватил его и вытряхнул содержимое в раковину. Лезвие лежало под отцовским помазком. Саша попытался выудить его, но не смог – руки тряслись.
– Сынок, а что ты тут делаешь?
– Ничего, мама. – Саша дернулся слишком резко и порезался.
– Ты что это задумал? – Женщина повернула сына лицом к себе. – Тебя побили? Тебя побили!