— Тогда… тогда можно, я задам тебе вопрос?
— Ну конечно. Если только я смогу на него ответить.
— Значит, так… — Водя носком галоши по полу, Вирджиния, казалось, делала над собой большие усилия, чтобы выговорить всю фразу: — Он что… он пытался сделать это сам?.. Попытался покончить с собой?
— По-моему, нет.
— О Господи! — прошептала она. — Я так и знала.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Нет-нет, — заговорила она, отчаянно жестикулируя. — Я не знала, что именно произойдет, просто я подозревала: что-то должно случиться. Что-то ужасное. Каждый раз, когда я возвращаюсь домой, меня прошибает ледяным потом. Я жду беды. А когда Мэтт заговорил со мной сейчас… я вдруг подумала…
— Послушай, Джинни. Надо взять себя в руки. Сними пальто, выкури сигарету. На тебе лица нет.
— Посмотрела бы я на тебя, — сердито отозвалась Джинни, — если бы ты пожил в этом доме. Ну да ладно.
Она вздохнула и скинула галоши, сняла пальто, а шарф бросила на спинку кресла. Меж бровей у нее обозначилась печальная складка, а в глазах появилось лукавое выражение. Она посмотрела на меня, медленно постукивая туфлей о ножку кресла, и сказала:
— Кстати, я, по-моему, даже не поздоровалась. И это после такой долгой разлуки. Ну ничего, я уже пришла в себя. Дай мне сигарету. Ты повзрослел.
— И ты тоже. И ты очень хороша собой.
Возникла пауза. Вирджиния извлекла сигарету из моего портсигара и, пристально поглядев на меня, произнесла:
— Я рада слышать это от тебя. Но я сыта по горло свиданиями в машинах с недоумками, которые сообщают мне, как отлично они преуспевают в торговле недвижимостью и как скоро они надеются… Благодарю покорно! — Она закурила сигарету и энергично выпустила клуб дыма. — Я имею в виду, как скоро они надеются заработать столько-то на этом и столько-то на том. Ну что ж, пусть зарабатывают на здоровье. Но при чем тут я? Меня это не волнует.
— Ты хочешь сказать, что сегодня тебе как раз пришлось такое выслушать?
— А! Не будем об этом. Только вот я хотела бы знать: неужели мужчины живут в убеждении, что женщинам так интересны их деловые подвиги?
— Ну а если женщина влюблена?
— А! Это совсем другое дело. Их интересует личность. Они будут думать о том, как неустрашимо их любимый покупает дома, продает земельные участки и как доблестно он играет на бирже недвижимости, если, конечно, таковая имеется. — Джинни нахмурила лоб и проговорила: — Для женщины главное — это человек. Вот предположим — это только гипотеза, учти, — что я влюбилась в каменщика. Ты меня понимаешь? Так вот, я, конечно, часами бы завороженно слушала его рассуждения о качестве и способах кирпичной кладки, но представляла бы его, моего любимого, как он орудует мастерком…