Алексей пожал плечами и не стал спорить, а нашел другое свободное место и вновь взялся раскладывать личные вещи.
— Тут тоже занято, — поставил его в известность новый знакомый. — Диксоном.
— Ты хочешь сказать, что он один спит на двух койках, притом в разных концах барака? — Казаков догадался, что собеседник издевается, и уступать не собирался, а демонстративно лег на кровать не снимая обуви, и вызывающе уставился на дежурного.
Тот подошел к Алексею и скинул его ноги на пол. Новичок принял вызов и вышел в проход между рядами коек. Дежурный извлек из голенища сапога самодельный ножик.
— Ну, щегол, сейчас я тебя попишу, — пригрозил он.
— Торопилась коза в лес, — подзадорил его Алексей.
Ответственный за порядок разнервничался и, беспорядочно размахивая ножом, двинулся на наглого противника. Алексей отскочил в сторону и расчетливо подставил подножку. Дежурный вытянулся на полу, выкинув вперед руку с холодным оружием. Новичок придавил руку ногой в кирзовом сапоге. Поверженный взвыл и разжал кисть, чем не замедлил воспользоваться Алексей и подобрал нож. Затем он вернулся к облюбованному месту, открыл тумбочку и продолжал раскладывать свои вещи.
— Вечером поговорим, — обронил проигравший со злостью, покидая помещение.
До вечера Казакова не беспокоили, он сидел на табурете и читал книгу, позаимствованную у соседа, когда в барак вернулись осужденные. Среди толпы подростков выделялся один: высокий, широкий в кости, с цепким, колючим взглядом, на вид лет восемнадцати. Около него вертелось несколько человек и, перебивая друг друга, что-то рассказывали с заискивающим видом. Предводитель прошел в самый угол барака и сел на койку нижнего яруса. Его облепили подростки, и Алексей увидел, как к нему протиснулся дежурный и долго шептал на ухо, после чего двое из приближенных вожака направились к Казакову.
— Ты будешь новенький? — спросил один из них.
— Ну я, — с вызовом ответил новичок.
— Тебя Диксон зовет, — поставил он в известность Алексея и отвернулся, считая свою миссию выполненной.
Новичок и не думал трогаться с места.
— Зачем я ему понадобился?
Посланцы, собиравшиеся уже уходить, остановились в нерешительности.
— Ты, я вижу, не понял, кто тебя приглашает на беседу, — вмешался в разговор второй. — Диксон. А ему не принято отказывать.
— Если я ему нужен, сам подойдет, — умышленно пошел на обострение Казаков, он решил не лебезить перед старожилами и сразу взять быка за рога. — Хлеб за брюхом не ходит.
На минуту зависла тишина, посланники обдумывали дальнейшие действия.
— Послушай, Тихоня, тебе не кажется, что слишком много чести его упрашивать? — спросил первый.