– Люблю деловых парнишек.
– Не заблуждайтесь, он старше вас втрое, – ухмыляюсь я.
Аид и барон Монтегью подписывают договор, согласно которому я три ночи должен петь серенады под окнами прелестной Мариэтты. И если она клюнет – нас ждет незабываемое шоу.
Также барон обещает покинуть город на три дня, дабы развязать супруге руки. На самом же деле он останется здесь, а точнее – снимет комнату в одном из лучших борделей города. На мой вопрос: «А почему в борделе?» – мне уже никто не отвечает. И барон, и эльф в дальнейшем делают вид, что меня в комнате вообще нет.
Сижу, сочиняю прекрасную серенаду для прекрасной девушки. Передо мной на столе стоит ее портрет. Запасливый барон также принес ее локон, подвязку и корсет – это для вдохновения.
Повертев все это в руках и оценив пухленькую розовощекую прелестницу, сажусь писать. Аид, когда возвращается в дом (ходил провожать барона), первым делом спрашивает:
– Как сочиняется?
– Да так. Пытаюсь поймать волну вдохновения.
– Ну и как? – интересуется он очень мрачным тоном.
– Последняя только что схлынула. Даже не знаю почему.
Светлый вздыхает, закрывает дверь и бросает у камина новую охапку дров.
– Этого надолго не хватит.
– Надолго и не надо. До завтра хватит. А завтра – пойдешь петь.
– А если дождь?
– Ну и что?
– Ты совсем идиот или только притворяешься? – У Аида дергается бровь. А еще светлые ненавидят, когда к ним обращаются без должного почтения. Их это бесит, что меня неизменно радует. – Как я буду перекрикивать раскаты грома? Или предлагаешь залезть на подоконник и орать серенаду в открытое окно?
– Надо будет – залезешь. Десять золотых на дороге не валяются.
– Пять. Вдруг она не суккуб? Ты только посмотри на нее. Где стройность? Где изящность? Что это за колобок с губками? – сую портрет прелестницы ему под нос.
Аид как раз сидит на корточках и помешивает огонь в камине. На портрет он глядит лишь краем глаза.
– Суккубы перевоплощаются, подстраиваясь под вкус своей жертвы. Это-то ты должен знать.
– Прости. Проспал занятие о нежити.
– Оно и видно. Короче. Твори давай. У тебя вся ночь впереди и весь следующий день. И только попробуй лечь спать, не озвучив мне шедевр, – убью.
У меня аж уши опускаются в разные стороны. Ничего себе, как тут кое-кто обнаглел! А в глаз?
…Ладно-ладно. Чуть что, сразу в драку и мораль читать. Если коротко – он уделал меня одной фразой: «Только балакать и умеешь, бард фигов». Теперь задета честь профессионала! Пододвигаю к себе подсвечник с зажженными свечами и отковыриваю оплывшие куски воска. Итак! Приступим. Чувствую, это будет шедевр.