Аджубей: «Вы интересовались делами на Кубе. Но когда мы читаем, что США готовят вторжение на Кубу, нам думается, что это не в вашем праве»>{13}.
Кеннеди: «Мысами не собираемся вторгаться на Кубу». Аджубей: «А наемники из Гватемалы и некоторых других стран? Вы уже изменили свое мнение насчет того, что одна высадка в апреле 1961 года была ошибкой Америки?»
Как пишет Аджубей, в этот момент Кеннеди «пристукнул кулаком по столу» и сказал: «В свое время я вызвал Аллена Даллеса и ругал его. Я сказал ему: „Учитесь у русских. Когда в Венгрии у них было тяжело, они ликвидировали конфликт за трое суток. Когда им не нравятся дела Финляндии, президент этой страны едет к советскому премьеру в Сибирь, и все устраивается. А вы, Даллес, ничего не смогли сделать“».
Противоречивость заявлений Кеннеди бросалась в глаза. С одной стороны, он заверял, что США не готовят интервенцию, с другой — пытался убедить Аджубея, что американцам «даже с психологической точки зрения» трудно согласиться с тем, что происходит на Кубе. «Это ведь в 90 милях от нашего берега. Очень трудно, — повторил он и добавил: — Куба лезет изнутри».
Для Хрущева подавление восстания в Венгрии в 1956 году было само собой разумеющимся шагом в интересах безопасности своей страны. Он никогда не сожалел об этом и никогда не обещал, что не будет применять военную силу, чтобы уничтожить оппозицию. Аналогия, к которой прибег Кеннеди, предполагала, что Фидель Кастро представлял столь же серьезную угрозу режиму Кеннеди и что Белый дом намерен принять необходимые меры, что-бы сокрушить его. Полагал ли Кеннеди, что проведя подобную параллель между американской доктриной Монро в Западном полушарии с претензиями СССР на сферу влияния в Восточной Европе, он добьется того, что советское правительство отступит? Возможно также, что Аджубей преувеличил или неверно понял слова Кеннеди. Однако советское руководство поверило, что Кеннеди не только высказал все это, но и серьезно рассматривает второе, еще более масштабное вторжение на Кубу, на этот раз с использованием вооруженных сил США.
В свете доклада Аджубея Хрущев призвал к немедленной переоценке советских действий по обеспечению безопасности Кубы. Программа военной помощи Кубе томилась с сентября 1961 года. В декабре несколько танков прибыли в кубинский порт Мариель, но, по-видимому, Президиум ЦК не торопился подтвердить всю дорогостоящую программу, которая включала поставку дивизионов весьма необходимых (для Кубы) обычных ракетных комплексов САУ-2 и «Сопка». Известия, переданные Аджубеем, изменили положение. 8 февраля — четыре с половиной месяца спустя после того, как Совет министров передал эту программу на утверждение, Президиум ЦК наконец одобрил план военной помощи Кубе, стоимостью 133 млн. долларов. Замечания Кеннеди сделали для Кремля проблему безопасности Кубы одним из важнейших приоритетов.