. «Президент, — добавил он, — скорее полагался на его суждения, идеи и рекомендации, чем на чьи-либо другие в своей собственной администрации». Джон Кеннеди охотно проверял свои идеи на своем британском друге, зная, что это укрепит связи между союзниками по антифашистской коалиции.
Посол Великобритании почувствовал по поведению Кеннеди, что на сей раз президент абсолютно откровенен В докладе Лондону он сообщал: «Подчас он был настолько откровенным, что я сомневался, говорил ли он что-либо подобное кому-нибудь в Вашингтоне, кроме брата Бобби»>{47}. Кеннеди обосновал свой выбор в пользу блокады>{48}. Он рассказал, что Исполком предложил ему сделать выбор между воздушным ударом и блокадой. Он отметил, что удар по Кубе повлек бы громадные политические последствия и мог бы привести к ответным мерам СССР в отношении Берлина. Он ничего не сказал по поводу неосуществимости воздушного удара с военной точки зрения.
Более интересными были соображения Кеннеди о возможных путях выхода из того положения, которое было вызвано решением Хрущева. Кеннеди, по его словам, надеялся на разрешение кризиса путем переговоров, возможно на экстренном саммите. Он подчеркивал бесполезность ядерного оружия. «Очень серьезно, — сообщал Ормсби-Гор в Лондон, — Кеннеди сказал, что ядерное оружие сделало невозможным безопасный и разумный мир». В этой связи Кеннеди поднял вопрос о ядерных военных базах вдоль границ Советского Союза. Он сказал англичанину, что видит простор для компромисса с Хрущевым, так как базы МБР стали «практически бесполезными»>{49}.
Кеннеди пустил пробный шар. Если, как он ожидал, Хрущев проигнорирует блокаду, то нужно будет искать политический выход. Зная о невозможности сохранять ракеты «Юпитер» в Турции, Кеннеди сообщил Ормсби-Гору, что вынужден будет подумать о том, «какие политические шаги дадут возможность разрешить кризис путем взаимной ликвидации баз»>{50}. Кеннеди заявил британскому послу, что существует еще один путь — вторжение на Кубу. И у США «никогда еще не было лучшей возможности для этого». «Тем не менее, — добавил он, — вторжение не только невозможно с политической точки зрения, но… в любом случае слишком опасно»>{51}.
Вечером Кеннеди сказал еще одному своему другу, что обдумывает политическое решение кризиса. Чарльз Бартлетт знал Кеннеди с 1946 года. Бартлетты, как и семья Кеннеди, были активными членами общества в Палм Бич. В дружбе молодых холостяков прослеживался даже кубинский «след»: оба они были друзьями бывших послов США на Кубе — Эрла Т. Смита и Артура Гарднера — жителей Палм Бича. Именно Бартлетт познакомил Кеннеди с Джекки в 1953 году. Кеннеди подымался по партийной лестнице, Бартлетт стал журналистом. Став вашингтонским корреспондентом, он писал статьи в газету «Чаттануга таймс», входившую в синдикат национальной прессы. Хотя с 20 января 1961 года Бартлетт перестал называть его Джеком, они остались близкими друзьями, и Кеннеди регулярно приглашал его на семейные обеды в Белый дом